Наконец-то она покидает ненавистный Йорк! Прочь интриги и гнусные козни – она едет к отцу, во Францию, и чувствует себя свободной, как птица. Жизнь кажется ей дивным сном, полным приключений и чудес. Подумать только – леди из гордого и могущественного рода Невилей тайком едет через всю Англию, и ни одна живая душа, кроме епископа Йоркского, не ведает, кто этот мальчишка с арбалетом за плечами. Пожалуй, таких приключений не переживала ни одна сказочная принцесса.
Вдоль дороги стояли еще голые раскидистые дубы, под которыми уже пробивалась молодая трава. На полях в бороздах голубели полоски талой воды, а в лесу у дороги попадались кустики фиалок. Вдали виднелись вращающиеся крылья ветряных мельниц, а на ясном голубом фоне небес у горизонта всплывали вышки колоколенок.
Спутники Анны скакали рядом – кто в длинной кольчуге, кто в куртке из буйволовой кожи, обшитой металлическими бляхами. Впереди на пятнистом, как барс, коне ехал Майсгрейв. Анна отвела взгляд. В душе она побаивалась рыцаря, но что-то неодолимо влекло ее к нему, и она то почти нагоняла его, то сдерживала коня и вновь смешивалась с остальными всадниками.
Поначалу, когда они выехали из Йорка и направились на север, Анна растерялась, хотела обратиться к Майсгрейву, узнать, отчего они едут в противоположную сторону. Но, опередив ее вопрос, рыцарь развернул коня и обратился к своим людям:
– Я ввел вас в заблуждение, друзья. Сейчас мы изменим направление и выберемся на дорогу, ведущую на юг.
И он коротко изложил суть поручения короля.
– Что ж, ясно, – сдвигая на затылок каску, сказал Гарри Баттс. – Королевская воля. Раз дело тайное, то и говорить не о чем. Поворачиваем коней.
Теперь они двигались легкой рысью, чтобы не утомлять коней, ибо путь предстоял дальний и проделать его следовало как можно быстрее.
Девушка с жадностью втянула воздух. Пахло древесными соками, горьковатым дымком. По обе стороны от дороги лежали пустынные поля, и только кое-где в темных рощах виднелись тростниковые кровли деревенских домов или зубчатые башни усадеб.
Сокращая путь, отряд свернул с торной дороги на узкую извилистую просеку, иногда спускавшуюся в лощину, где мокрые комья земли летели из-под копыт, и бока лошадей сразу потемнели от грязи. Здесь, обогнав остальных, к Майсгрейву подскакал ехавший до сих пор замыкающим Угрюмый Вилл.
– Сэр, я должен кое-что сообщить.
– Говори.
Дорога пошла на подъем, копыта коней скользили по сырой земле.
– Когда мы выезжали из Йорка, я обратил внимание на стоявшего у ворот коренастого человека с необычной, как будто подрубленной, бородой. Собственно, смотрел-то я не столько на него, сколько на его шляпу из прекрасного зеленого фетра. Я бы и сам не прочь заиметь такую. А между тем я заметил, что он пристально следит за нами. Когда мы миновали заставу, я оглянулся и встретился с ним взглядом. Он тотчас надвинул шляпу на глаза и скрылся за углом. Что-то мне в нем показалось странным, но вскоре я выбросил его из головы… Однако после того, что вы сказали о приказе короля… В общем, когда мы сворачивали на эту просеку, я оглянулся и увидел на холме всадника. На нем была ярко-зеленая фетровая шляпа.