— И ты уже об этом знаешь? Ну какой же ты глупый! Как ты мог подумать, что я не стану вас больше любить, тебя, отца, Адама и всех остальных? Я бы отдала свою руку за возможность вернуться к вам. Но ты должен понимать, что есть долг, который необходимо исполнять.
С внезапной яростью Артур высвободился из нежных объятий сестры.
— Ты говоришь о долге, но думаешь о любви! Ты его любишь, этого... этого...
— Не подбирай оскорбления, о которых ты потом пожалеешь. Разумеется, я его люблю. Иначе к чему все эти месяцы скитаний, которые, впрочем, далеки от завершения? Но ты даже не представляешь, насколько я рада твоему сегодняшнему появлению.
— Почему сегодняшнему?
Элизабет поднялась с канапе и, скрестив на груди руки, сделала несколько шагов по комнате, опустив голову, словно подбирала подходящие слова, которые не слишком больно ранят брата.
— Потому что... я пообещала отцу, что предупрежу его, как только соберусь покинуть Байе. Ты скажешь ему об этом вместо меня: слова всегда менее опасны, чем письма.
— Ты собираешься уехать?
— Мы собираемся уехать... И это «мы» я употребила не как августейшая особа. Поверь мне, речь идет о нас обоих, — добавила Элизабет с полуулыбкой.
— Это значит, что он здесь? Твой... муж?
— Нет. Пока нет. Он навещал меня месяц назад после того, как три раза чудом избежал ареста. Поэтому он уехал в Нормандию, пытается собрать своих сторонников. Я полагаю, что это оказалось намного труднее, чем ему обещали. Есть те, кто считают его умершим в Тампле, те, кто устали от сражений, и те, кто не уверены в его королевском происхождении и из трусости повторяют клеветнические слова графа Прованского о том, что он — сын Ферзена... Эти хуже всего! Это ему вынести труднее всего, эти слова причиняют ему самую большую боль. В последний раз, когда я его видела, он был уставшим, обескураженным... Я знаю, что он скоро вернется, и делает это для того, чтобы отправиться в Англию к тем людям, которые помогли ему перебраться во Францию, и там ждать более благоприятных обстоятельств.
— Что ты называешь благоприятными обстоятельствами? Смерть Бонапарта? Он достаточно молод.
— Но его окружает столько врагов! Возможно, звезда Луи Шарля засияет чуть позже.
Раздался стуж дверного молотка, потом послышались быстрые шаги камеристки. Элизабет мгновенно насторожилась, но почти сразу же появилась госпожа де Вобадон.
— У нас есть новости, мадам! Позволено ли мне будет предложить вашему гостю покинуть вас?
Артур мгновенно вскочил и с вызовом посмотрел на молодую женщину.
— Я не хочу вам докучать... Но я вернусь завтра!