Кэтрин знала. Стефан был достоин жены, которая бы гордилась им и любила его. Больше от нее ничего бы не требовалось. Ну, может быть, составить приятную компанию.
— Я была слишком занята своими собственными мыслями. Прости меня за эгоизм.
— Мне не нужны твои извинения, Кэтрин. Ты не сделала ничего дурного. Единственное, чего я хочу, чтобы ты отдала мне свою руку и сердце.
Они поднялись на вершину холма и, словно пытаясь в полной мере насладиться красотой окружающей природы, молча осматривали холмы, простирающиеся до самого горизонта. Девушка чувствовала, как сдавило ей грудь, когда разговор зашел о предстоящей свадьбе.
— У тебя уже есть моя рука, тебе отдал ее мой отец, — сказала она без упрека.
— Но мне бы хотелось получить ее от тебя самой!
Если бы он только знал, как ей хотелось поцеловать его! Сколько нежности и привязанности накопилось в ее сердце! Кэтрин смотрела на Стефана, еле сдерживая слезы, затаившиеся в глубине глаз.
— Ни моя рука, ни мое сердце не принадлежат мне, — с этими словами она пришпорила кобылу и устремилась вперед. Стефан молча следовал за ней. Когда они пересекали рябиновую рощу, плащ Кэтрин зацепился за ветку, спугнув трех черных воронов. Покинув свои гнезда, они размахивали огромными крыльями и жалобно каркали. Их крики добавили еще больше горечи в ее безрадостные мысли о Джордже. Добровольно принятая в час смерти брата клятва о вечном целомудрии теперь камнем висела на ее шее.
Стефан больше не заговаривал о свадьбе, и девушка была ему благодарна.
Через два часа они приехали в поместье Даунинг-Кросс. Кэтрин была голодна и утомлена поездкой. Поэтому она необычайно обрадовалась, когда они остановились около небольшого старого домика, из трубы которого черными клубами шел дым.
Было заметно, что никто давно не обрабатывал земли. Небольшие поля, окружающие каменную крепость, не были убраны. То там, то здесь торчали из-под снега ломкие ячменные стебли. Остался лишь сад около поместья. Но и он выглядел сейчас уныло. Очевидно, такое запустение наступило во времена чумы. Поместье казалось безлюдным, но одна пожилая пара все же показалась на крыльце, склонив головы в гостеприимном приветствии.
Пока старики торопились навстречу господам, Стефан спешился сам и помог спуститься с лошади девушке. Ее волосы упали ему на лицо, обдавая ароматом духов.
— Розовая вода, — прошептал он Кэтрин на ушко. — Вы заполняете все мои чувства, Кэтрин.
Девушка дрожала, мечтая задержать и продлить это мгновение, она жаждала нежности и силы, исходящей от Стефана. Тепло его широкой груди было таким успокаивающим, что ей не хотелось от него отрываться.