Пришлось Стояну смириться: перспектива закончить жизнь на колу в ловчей яме его не устраивала категорически. К тому же старик пообещал, что он вернется в лагерь, едва забрезжит рассвет. А в ответ на опасения гостя, что ушкуйники могут отчалить от острова без него, арбуй лишь снисходительно улыбнулся. И Стоян понял, что стан чужаков находится под неусыпным надзором черноризцев, помощников жреца.
– Испей еще, – угощал старик, подливая в кружку хмельного зелья. – Есть хочешь?
– Спасибо, я сыт…
Стоян дивился странному напитку: чем больше он пил, тем сильнее его мучила жажда. А в какой-то момент он вообще перестал вдруг ощущать свой вес. Ему показалось, что он вот-вот превратится в пушинку, и тогда малейшее дуновение воздуха унесет его из хижины и отправит в черные ночные небеса… Так оно и случилось. Не на шутку испугавшись, Стоян схватился руками за край столешницы и попытался объяснить свое состояние старику, смотревшему на него немигающим взглядом. Увы: язык отказывался повиноваться, руки ослабели, неведомая сила оторвала его тело от скамьи, и он… взлетел над хижиной, у которой странным образом исчезла крыша.
Какое-то время Стоян парил невысоко – мог даже различить копошащегося в хижине старца, – но вскоре его подхватил леденящий душу и тело вихрь и бросил в немыслимо глубокую бездну. Стоян летел и в безумном ужасе кричал, стараясь размахивать руками, как птица крыльями. Когда же падение чуть замедлилось, он неожиданно осознал, что и впрямь уже летит, поскольку его руки и в самом деле превратились в крылья.
Внизу простиралась ровная как стол серая и безжизненная равнина. Вскоре впереди показалась каменная гряда с небольшой, окруженной высокими скалами площадкой, на которой горел костер. У костра, задумчиво глядя на огонь, сидел какой-то мужчина.
Словно огромная диковинная птица, Стоян мягко и плавно приземлился на краю площадки и вперил взгляд в человека. Уму непостижимо! Перед ним сидел тот самый мужик, которого он спас от медведя! Просто с тех пор тот, казалось, добавил в росте и раздался в плечах. Сейчас на камне сидел убеленный сединами могучий воин, а судя по его богатым одеждам и золотой цепи на груди, возможно, даже князь. Кольчуга на нем была подпоясана боевым поясом с приклепанными к ней металлическими пластинами, украшенными золотой насечкой. С богатырских плеч свисало до земли корзно[68] алого цвета, у ног лежали копье и шлем с небольшими крылышками по бокам. Такой шлем Стоян видел лишь однажды – во время новгородского веча на голове князя Романа Глебовича. Сказывали, что шлем тот добыл у викингов, пытавшихся ограбить Новгород, родной дед князя.