Слоун посмотрел на нее со странным выражением в глазах.
— В свое время у меня было много «маленьких поцелуев», — сказал он. — Но поверьте, это нечто другое. До свидания, Дайана Грин. Спасибо, что поверили, что я не такой злодей, каким изобразил меня Сипас. — Он резко повернулся, чтобы уйти.
— А откуда вы знаете, что я не звонила Сипасу из номера перед ужином? — Дайана задала этот вопрос уже ему в спину, сама не зная зачем. Но ведь не для того же, чтобы удержать его еще на несколько секунд или минут? Что дернуло ее за язык? Она сразу поняла, что этого делать не следовало. Как репортер, она знала, что есть вопросы, которые портят прекрасно проведенное интервью. Слоун внезапно остановился и повернулся к ней. Его красивое лицо было искажено недоумением и болью.
— Я могла позвонить Сипасу, вы знаете об этом, — напомнила Дайана, зачем-то изображая девицу, которой море по колено. — «Если вы еще когда-нибудь увидите Слоуна Хендрикса, мисс Грин, вы сможете найти меня вот по этому телефону» — так он сказал, и у меня была масса времени, чтобы позвонить.
— Вы никуда не звонили, — сказал Слоун. Его глаза просили ее остановиться.
Однако репортерские замашки продолжали делать свое дело, ей хотелось загнать его в угол.
— Как вы можете знать это наверняка? — спросила она.
— Потому что я заплатил кое-кому хорошие деньги, чтобы фиксировать все ваши входящие и исходящие звонки.
— Что вы сделали?!
— Вы не могли позвонить так, чтобы я об этом не знал, потому что я заплатил кое-кому. С вас не спускали глаз. И я знаю, что ваша соседка по номеру тоже не звонила Сипасу, потому что за ней я тоже следил. Это вас устраивает?
— Да, — едва слышно проговорила она, — устраивает.
Ей больше не хотелось, чтобы Слоун остался, вообще ничего не хотелось. Он не поверил ей на слово, заплатил деньги за прослушивание телефона, за слежку за ней. К такому мужчине она не могла испытывать ничего, кроме неподдельного отвращения.
Слоун повернулся и пошел к выходу. Дайана смотрела, как он исчезает за углом. Кроме нее, в коридоре был только мальчик с неровными зубами, прислонившийся к стене в конце коридора, и он следил… следил… следил… Дайана еще ощущала тепло рук Слоуна, щеки ее продолжали гореть… Она сказала себе: «Какое счастье, что, кроме одного поцелуя, ничего не было».