– Это инспекция по личному составу? Мне бы Усенкова Валерия Михайловича, по срочному вопросу… Не по этому телефону… а по какому, не подскажете? Ага, сейчас… записываю… Спасибо.
Тульский повесил трубку и тут же вновь поднял ее, набирая семь цифр. Нажав последнюю кнопку, он глубоко вздохнул, как перед нырком: Усенков ответил лишь на шестом звонке, когда ребята решили, что он уже ушел. Артур шумно выдохнул и откашлялся:
– Але? Товарищ Усенков? Здравия желаю, товарищ майор. Оперуполномоченный Тульский, старший лейтенант, уголовный розыск Василеостровского РУВД, 16-е отделение, мой телефон 217–43–30… Да… Так точно… Я вот по какому вопросу решился вам позвонить: сегодня был задержан подполковник Токарев… Да… Дело в том, что я имею в отношении него информацию, которая может представлять для вас оперативный интерес. Да… Да… Нет, информация серьезная и конкретная. Я бы хотел встретиться с вами и рассказать… Завтра с утра?.. А сегодня?.. Никак не можете… Понимаю, но… Ясно. Только с утра. Есть. Нет, товарищ майор, я бы очень не хотел подъезжать к вам в инспекцию, поймите меня правильно, я ничего не боюсь, но… Мне еще работать в розыске, а меня могут увидеть, и сразу отношение… Да, да, все же очень быстро просчитывается… Нет, много времени я не займу… А давайте на набережной Робеспьера – и от вас недалеко и… Хорошо, давайте в садике кинотеатра «Ленинград»… Есть. Во сколько? В 10.00. Есть. Всего доброго…
Артур повесил трубку и вытер испарину со лба:
– Все. Завтра он ждет нас… в смысле – ждет меня в десять в садике кинотеатра «Ленинград».
Артем сморщился:
– Можем не успеть! Уйдет Фантом! Нету времени!
Тульский вздохнул:
– А и вариантов других нет… Нам Усенкова по-другому раньше не перехватить – сейчас он с Каляева уходит, а домашнего его адреса в ЦАБе наверняка нет… Ничего. Несколько часов погоды не сделают. Пошли к Варшаве – посидим, покумекаем… Может, он чего-нибудь подскажет… Да и пожрать бы, честно говоря, не мешало…
…Варшава их встретил, накормил немудреной снедью, водку, правда, плеснул лишь в свой стакан. А потом вор долго и внимательно слушал, как друзья наперебой рассказывали о событиях двух последних дней. Когда они выдохлись и замолчали, поведав о предстоящей встрече с Усенковым, Варшава посопел-посопел, затем крякнул и изрек:
– Да. Веселье дошло до точки. Вот что я вам скажу: главное для любого человека, для настоящего любого человека в лихую годину – это его, только его личное понимание – прав он или нет. Понимаете? Вот… Вот, опер, допустим, отпускает человека за деньги – тут, конечно, нечего рассуждать… А если случайно встреченную одноклассницу, да которую любил? А если невиновного, но на которого пальцем тычут и, неважно почему, – ошибаются? Он-то знает, что прав, и отсюда – молчать не будет, а будет убежденно доказывать… Правда придает силы, а сила вам не помешает… Вкуриваете, уголовный розыск? – Вор рассмеялся невесело: – Вот уж точно, уголовный розыск, я бы сказал: уголовка… Так вы правы?