«Дорогой мистер Грейсон Ходж,
Сегодня я как следует потрудилась над шторами, надеюсь, тебе понравится. Как думаешь, нам нужен ковер? Какой-нибудь восточный? Как насчет книжной полки и места, где можно присесть – помимо кровати? Может, нам повезет, и волны выбросят на берег диван. Спасибо за апельсин: он великолепен.
Искренне твоя,
миссис Ходж.
P. S. Ты большой выдумщик. Как ты вообще додумался до фамилии Квакенбуш? Я едва не лопнула от смеха».
Я засунула записку под половицу и заперла за собой дверь. Поднялся ветер, тучи над головой стали совсем темными. Я поспешила по пляжу домой, откусывая дольки апельсина.
Вдруг, к моему ужасу, в кустах у пляжа, неподалеку от бунгало, послышался шорох. У меня внутри все замерло. Что это? Кто-то меня преследует?
Я сделала несколько шагов в сторону джунглей и замерла. Опять этот звук. Шуршание, тихие голоса. Я подкралась поближе, притаившись за стволом большой пальмы, и вгляделась в чащу. Две фигуры стояли в тени сочной зелени джунглей – мужчина и женщина. Я разглядела рукав армейской рубашки и обнаженную женскую ногу, снова юркнула за пальму, на цыпочках вернулась на пляж и ускорила шаг почти до бега, оглядываясь на каждом повороте.
Вернувшись, я расстроилась: Китти опять не было дома.
– Подумать только, мы здесь уже два месяца! – изумлялась порозовевшая Мэри. Она снова стала прежней. Мэри настояла, чтобы сестра Гильдебрандт позволила ей посещать утренние смены, отменив постельный режим. Несмотря на периодическое дрожание рук, Мэри с каждым днем набиралась сил и с большим желанием вызвалась помогать мне с вакцинацией этим утром.
– Я понимаю, о чем ты. Иногда кажется, что мы приехали только вчера. – Я умолкла, пересчитывая бутылочки с вакцинами, которые мы собирались вводить солдатам после завтрака. – Но сколько всего уже произошло! Похоже, я уже не та девушка, что вышла из самолета.
Мэри кивнула:
– Я тоже. Уже трудно представить себе другую, прошлую жизнь.
Я вздохнула.
– Я почти забыла голос Герарда. Ужас, правда?
– Ерунда. Ты его по-прежнему любишь.
– Конечно, – с особым нажимом подтвердила я, почувствовав укол совести за то, что ему так и не написала.
– А я почти забыла голос Эдварда, – поделилась Мэри. – Но в этом точно нет ничего ужасного.
Она улыбнулась, и я согласно кивнула, вспомнив о письме, которое скрывала от нее. Она уже готова? Я слушала, как она напевает, раскрывая упаковки вакцин и выкладывая их на подносы. Письмо может все испортить.
– Где Китти? – спросила Мэри. – Мне казалось, я видела ее здесь с утра.
– Где-то здесь, мы вместе пришли.