– Ну а если… Если мы – вместе?
Катя не ответила, но так посмотрела на него, что он понял – она и сама, похоже, задумывалась над такой возможностью.
Юрий хотел что-то еще сказать, но Катя снова приложила палец к губам:
– Он возвращается… Если бы еще наверняка знать, в какую игру он играет…
– Ну, в этом мы сейчас разберемся, – пообещал Юрий.
Теперь и он слышал, как бывший шулер осторожно продвигается по подземелью. Вскоре из дыры показалась его перебинтованная асимметричная голова.
Юрий дождался, пока он влезет в их камеру целиком, и спросил:
– А макушка после той сосульки не болит? – и с этими словами сдернул бинты с асимметричной головы.
Никаких следов ушиба на лысом борщовском черепе не наблюдалось.
– Ушлый, гад! Догадался! – прошипел Борщов.
Дальнейшего Юрий не ожидал. Бывший шулер вдруг сложился пополам и въехал ему головой в солнечное сплетение с такой силой, что мир в глазах на миг померк.
– Что, скушал, фраер? – совершенно по-блатному осклабился Борщов. – Учись!
– Значит, вы с Домбровским заодно? – через силу проговорил Юрий.
– А чего ж? Ну, до поры, конечно, – усмехнулся тот. – А там и с ним можно…
– Как с Викентием?
– Во-во, примерно. Тебе-то уже можно знать: покойники никому ничего не рассказывают. Щас ты у меня отмучаешься, потом и дамочке твоей придет черед. На, фраер, съешь еще борщецкого! – С этими словами он отвел ногу для удара.
Но тут произошло то, чего Борщов не ожидал. Катя подпрыгнула, развернулась в воздухе и нанесла ему ногой в висок такой удар, что тот рухнул как подкошенный.
Юрий поднялся.
– Добить гада! – проговорил он.
– Сначала допросить, – сказала Катя.
И тут бывший шулер заорал во всю глотку:
– Эй, ребятки! Выручайте, своих бьют!
Писклявая гвардия появилась почти мгновенно – видно, таков был их план: уйти громко, вернуться на цыпочках. Значит, похоже, слышали все, но это уже мало что меняло.
«Добить все-таки напоследок», – глядя на Борщова, подумал Юрий, но оттуда, сверху, один пропищал:
– Ты, хромой! Тронешь нашего – сразу пути-мути сделаем! – и Юрий, хотя и не знал значения этого загадочного «пути-мути», все-таки решил пока воздержаться.
Решетка загромыхала, открываясь, гномы опустили вниз лестницу.
– Вылазь, Борщов! – пискнул кто-то из гномов.
Тот юркнул к лестнице и поднялся наверх с завидной поспешностью.
– Теперь ты, баран, а после – ярочка!
– Чего это ради? – спросил Юрий. – Нам и тут хорошо.
– Ничего, сейчас плохо будет! – пообещал один из гвардейцев. – У нас тут брандспойт при себе, а водичка у нас, знаешь, ключевая, холодненькая, долго все равно не протянете.