— Да, — говорит Хлоя. — Я хочу, чтобы меня заменили.
И это правда. В ее супружеской жизни настала минута, когда она рада была бы уйти от Оливера.
Потому что Оливер только и знает, что цепляется к Хлое каждую минуту. Если она встает из-за стола, она суетлива. Если не встает — разлепилась. Если что-то рассказывает — трещит как сорока. Если молчит — надулась как мышь на крупу. Хлое нестерпимо лежать с Оливером в одной постели. Она задыхается. Оливер утверждает, что Хлоя не дает ему спать своим храпом — родная жена держит сторону его заклятого врага, Бессонницы. Хлоя переходит спать в другую комнату. Она сложила оружие.
У детей в глазах тревога. Они зорко наблюдают за родителями. Имоджин хмуро замыкается в себе. У Иниго высыпают прыщи на лице.
Легко сказать — уйти. А как? Куда? Допустим, Оливер согласится взять на себя заботы об Иниго, но ведь остаются еще Имоджин, Кевин, Кестрел, Стэноп — как Хлое содержать их без Оливеровых денег? Отыщется ли во всей Англии такой суд, чтобы признал, что Оливер обращался с ней жестоко? Хлоя сильно сомневается. Судопроизводство вершат мужчины. И возможно, они будут правы, эти слуги закона, — не Оливер к ней жесток, а она сама невыносима, то суетлива, то ленива, если не трещит как сорока, значит, дуется, точно мышь на крупу, и холодна в постели.
Холодна! Не она ли когда-то лежала, так тесно прильнув к Оливеру, спала крепким сном, сплетясь с ним ногами, или обнимала его в полусне, чувствуя, как возносится из своей дневной оболочки, воплощаясь в иное «я», ночное, великолепно своевольное, и горячие кони мироздания мчат ее еженощно на мерном скаку, — это она-то холодна! Ныне ею всецело владеет ее дневное «я», даже во сне, — ущербное, мелочное, мстительное, живущее в разладе с мерными ритмами вселенной и к тому же тлетворное — от одного ее взгляда хиреют цветы в горшках.
Конечно, не исключено, что цветы хиреют от паразитов, но Оливер утверждает, что виновата Хлоя, которая забывает их поливать.
Да. Ее безусловно может заменить Франсуаза. Безусловно!
Однажды утром, когда проходит полгода с тех пор, как у них водворилась Франсуаза, Хлоя стоит на кухне и торопливо допивает чашку кофе — ей пора убегать на автобус, который везет ее к поезду, который везет ее на работу в Кембридж. Учебный год в разгаре. Иниго уже ушел в школу. Имоджин, в сопровождении Франсуазы, — тоже. По вторникам Франсуаза работает в школе логопедом, что ее очень устраивает. Хлою бы тоже очень устроила такая работа, да ей в голову не пришло предложить школе свои услуги.
На кухню, в отвратительном настроении (что ей сразу заметно по его ссутуленным плечам), входит Оливер, и вот какой происходит между ними разговор.