Марджори тоже: целый день на работе, а после работы дай бог оклематься до утра. Со своими-то делами не справиться, где уж тут помогать другим. Марджори — со всяческой деликатностью, понятно, — использует Мидж в качестве материала для документальной ленты о женщинах с несостоявшейся судьбой. Мидж, как считает Марджори, только портит Патрику антураж.
— Все меняется, — говорит она. — С этим надо мириться. Если тебе когда-то улыбнулось счастье, это вовсе не значит, что ты вправе рассчитывать на него сегодня. Мидж ни в коем случае нельзя было заводить детей. Эгоизм и безумие.
А тем временем Кевин и Кестрел тянут Мидж за подол, пристают, ревут, пачкают. С глазами Кестрел не оберешься хлопот. Воспаляются, слезятся.
Мидж задолжала за квартиру. Ей присылают уведомление, что ее будут выселять. Она идет к автомату, звонит Грейс и спрашивает Патрика, но Грейс не торопится его позвать, и к тому времени, как он подходит, у Мидж кончаются монеты и в трубке слышны только частые гудки.
Мидж нечего подарить Кестрел на второй в ее жизни день рождения, правда, по почте пришли три пакетика с подарками: от Хлои, Марджори и Грейс. Уже кое-что.
— Если со мной что-нибудь случится, — сказала как-то Мидж Хлое, — вы позаботитесь о детях?
— Конечно, — машинально отозвалась Хлоя и спохватилась. — Но о чем вы? Почему что-то должно случиться?
— Мало ли, попаду под машину, — ответила Мидж.
Накануне дня рождения Кестрел Мидж глотает разом все снотворные таблетки, какие ей за последние годы прописывали врачи, — она их копила. Наутро она не просыпается, и дети теребят и зовут ее безуспешно.
Марджори, по пути на натурные съемки, заезжает к Мидж, застает эту картину, вызывает «скорую помощь», вызывает по телефону Хлою и едет на работу. А что? Вроде бы все необходимое сделано.
Что толку попусту сидеть и охать, время не ждет.
Рано или поздно, заявляет Грейс, такой конец был неизбежен — раз Мидж копила снотворное, значит, ею владела идея самоубийства, не хватало только удобного повода свалить на кого-то вину, это ясно, и она, Грейс, решительно отказывается признать себя козлом отпущения. И вообще, хороша мать, если могла учинить такое над детьми! Самоубийство, заявляет Грейс, есть проявление враждебности, самоубийца — не только жертва, но и палач и заслуживает осуждения, а не жалости.
При всем том Грейс с этого момента теряет интерес к Патрику.
Кевина и Кестрел Хлоя забрала к себе. Патрик не возражал. Но после, когда Оливер завел речь о том, чтобы им с Хлоей официально усыновить детей, Патрик покачал головой. В таком случае, говорит Оливер, у которого как раз туговато с деньгами, что, впрочем, не мешает ему заказать Патрику за две тысячи фунтов Хлоин портрет, ты мог бы взять на себя часть расходов по их содержанию. Этот же вопрос — разумеется, из верноподданнических чувств к Оливеру, ради себя она бы в жизни не решилась — поднимает во время последнего сеанса Хлоя, задрапированная лишь полотенцем, причем до сих пор Патрик если и тронул ее пальцем, то разве что усаживая в нужную позу. Не лестно ли жене, когда муж так на нее тратится! Две тысячи фунтов за ее портрет! Отметим, что Оливеровы зятья только что публично отвалили по тысяче на озеленение горы Синай.