Она. Ты думаешь, так лучше?
Он. Да, конечно, но нам предстоит еще долгий путь.
Она. Тебе это не нравится?
Он. Конечно, нравится, но мы еще много чего можем сделать.
Она. По крайней мере, мы не похожи на Пола и Лили.
Он. А я никогда и не говорил, что мы похожи. Не знаю, как он ее терпит.
Она. Он – тоже не подарок, могу тебе сказать.
Он. Я знаю. Не знаю, как они терпят друг друга.
Она. Итак, у нас все в порядке?
Он. Конечно, в порядке. Но может быть и лучше, правда?
Если бы вы не знали, что эта глава посвящена сексуальным отношениям, было бы непонятно, о чем говорят партнеры. Они могли говорить о том, как люди спорят друг с другом или как устраивают вечеринки. Или им хотелось улучшить результаты своей парной игры в теннис. Все, что можно сказать, – они уверены, что делают «это» лучше, чем Пол и Лили.
Диалог является стенографической записью одного из многочисленных исследований, в ходе которых я просил партнеров обсудить сексуальную жизнь. Он типичен. У многих откровенные разговоры о сексуальности вызывают сильный дискомфорт. Что касается Соединенных Штатов, это особенно мощно проявляется в гетеросексуальных парах, унаследовавших африканские, английские или европейские культурные традиции. Они либо не знают, как подойти к этой теме, либо для начала им надо выпить много текилы. В основе нехватки слов лежит стыд и страх отторжения. Застенчивость при выражении сексуальных желаний или тревога в отношении качества секса мешают довериться партнеру и поделиться с ним интимными секретами. Но для всех пар, особенно для тех, которые оправляются после супружеской измены, открытость в отношении секса и эротики жизненно важна для глубокого партнерства, основанного на любви и страсти.
Не все эксперты по отношениям согласны со мной в том, что эмоциональная преданность улучшает качество сексуальной жизни, и наоборот. Некоторые настаивают на том, что существует четкая граница между любовью, включающей в себя заботу и доверие, и влюбленностью, сводящейся к сексу, страсти и романтике. Есть психотерапевты, которые заявляют, что для лучшего секса между партнерами не должно быть крепких уз. Хотя такой подход трудно назвать широко распространенным, он подкрепляется историческими прецедентами. В Средние века в Европе брак преследовал чисто экономические цели – материальное обеспечение детей. Он держался исключительно на верности и супружеских обязанностях, а не на романтической любви, которая считалась слишком ненадежной. Средневековые кукольные театры, бывшие в то время основным средством развлечений, зачастую высмеивали мужей, имевших глупость испытывать страсть к своим женам. Тогда даже возникло слово для обозначения таких мужчин – подкаблучник. Я всегда думал, что это слово звучит как название болезни или должностного преступления.