— Миша, ты возьмешь на себя автобазу. Проверишь парк машин, заодно посмотришь личные автомобили работников, номера, цвет, техосмотр, царапины, потертости. Я понимаю, что время ушло, машина залатана и зачищена, но ты уж постарайся. Я займусь сыном директора и самим директором. Гаишники уже позвонили. Они нашли следователя. Он уже работает. Сейчас все прибудут в УВД. Черт, как плохо, что ГИБДД и УВД в разных зданиях, никакой мобильности. Миша, работаем без учета времени. Чем быстрее мы все сделаем, тем скорее вернемся домой. Согласен?
— Всегда согласен! — сказал Михаил.
Он весело засмеялся. Его смех меня почему-то не раздражает, наверное, сытый желудок не реагирует на внешние раздражители. Да и смех Михаила означает лишь одно — полную боевую готовность.
Работать по ночам — пожалуйста, в командировку — пожалуйста, без обеда — пожалуйста…
Всегда к вашим услугам, мадам!
Страшно вспомнить те проклятые три дня, проведенные в промороженном оперативном кабинете тихвинского УВД. Михаил направлял ко мне для допроса работников автобазы, и я дотошно расспрашивала их обо всех мелочах быта предприятия. Меня, естественно, интересовало лишь два вопроса: кто их них ремонтировал машину марки «Волга» и почему в маленьком городке плодятся упорные слухи о причастности сына директора автобазы к происшествию на трассе прошлым летом. Работники пожимали плечами. Ремонты автомобилей они делают ежедневно, это входит в их обязанности, а почему сына директора приплели к наезду на Гришу Сухинина, один господь бог знает.
— Характер у него такой, — отвечали в голос ремонтники.
Они словно сговорились. Как назло, директорского сына никак не могли разыскать в маленьком в общем-то городке. Местные оперативники, разумеется, за исключением обиженного мною, прочесывали квартал за кварталом, но обнаружить следы пребывания нужного человека им никак не удавалось. Пришлось мне отложить расспросы и допросы и взять инициативу в свои руки. Я вытащила из архивов оперативников все записи и документы и долго искала хоть какие-то ниточки.
Наконец я вычитала в одной старой бумажке, что у Игоря (так звали «нашего клиента») есть подружка по школе. В документе значился адрес подружки, ее имя и отчество.
— Никогда не выбрасывайте старый хлам, — произнесла я.
Сказала, вкладывая в сказанное дидактический смысл. Совсем как старая училка. Проблемы наставничества давали о себе знать.
Когда-то Игоря вместе с подружкой задержали за позднее пребывание на улице (при советской власти это считалось серьезным правонарушением для подростков), и рапорты о задержании остались в архиве уголовного розыска. Больше никаких документов я не обнаружила и очень огорчилась. Моя скрупулезность при отработке архивных документов приобрела всемирную известность.