— Не имею права! — сказал следователь.
Сказал — как отрезал. «Жаль, что не спросила, как его зовут, теперь буду мучиться», — подумала я, слегка злясь на собственную бестолковость.
— Имеете! — сказала я. Мне пришлось поднять голос выше положенной нормы. — И сделаете это! Вы не имеете права приостанавливать уголовное дело, не допросив Игоря. Так?
— Ну, так, — нехотя согласился следователь.
— Тем не менее вы полгода мурыжили дело, затем приостановили его, так и не допросив этого бешеного. Это вы нарушаете права потерпевших, а я тут расхлебывай за вас кашу.
— На каком основании я предъявлю обвинение? — пошел на попятную упрямый представитель уголовного процесса.
— На каком хотите! Я вам предоставляю протоколы допроса свидетелей. Вы можете сами сделать попытку допросить Игоря, но я вам не советую это делать.
— Почему? — спросил следователь.
У него было упрямое выражение лица, как у молодого бычка на привязи.
— Испортите себе настроение. А вообще — он к вашим услугам. Мы его даже не связали, лежит, отдыхает, набирается сил. Если вы к нему подойдете, он начнет свою волынку заново. Желаете?
— Не хочу, — сказал следователь, — но попытку сделать обязан.
Говорил он тихо, но грубо, скорее не говорил, а сердито бурчал.
— Сделайте, сделайте, а я посмотрю. — Легко спрыгнув со стула, я перенеслась в «свой» обжитой кабинет, словно раздвинула стены силой внутренней энергии. Кабинет стал мне родным, я обжила пространство, вдохнув в его нежилые стены свое упорство и волю. — Игорь, поднимайся, сейчас тебя следователь будет допрашивать. — Я ласково тронула «клиента» за плечо.
Резкий удар откинул меня в сторону. Он не причинил мне видимого вреда, разве что прибавил обиды и злости. Потрогав сначала лицо, я ощупала руки, плечи, вроде не больно…
— Ты, Игорь, не прав, совсем не прав, — укоризненно произнесла я, стараясь не смотреть на сотрудников. Они сжимали губы, удерживая хохот. — Очень смешно! — пристыдила я их. — Вам бы так.
В открытую дверь заглядывал следователь, он, слава богу, оказался свидетелем столь позорного зрелища. «Теперь он имеет полное право «закрыть» клиента на трое суток, — подумала я. — А уже через трое суток можно подумать и о предъявлении обвинения по статье «Нападение на сотрудника органов внутренних дел при исполнении служебных обязанностей». Это в том случае, если Игорь не заговорит. В конце концов, какая разница, когда клиенту предъявят обвинение, сейчас или через трое суток? Это дело следователя и адвоката».
Из-за спины следователя уже выглядывал довольно упитанный мужчина лет пятидесяти, и мое сердце екнуло. Это и есть адвокат, судя по внешнему виду, они ведь все как близнецы-братья, несмотря на возрастные и половые различия.