Горы кончились, началась широкая равнина. Справа она тянулась, насколько хватал глаз; слева ее ограничивал поперечный кряж. Впереди, на расстоянии нескольких верст, виднелась громада Таурогая. Гора эта — действующий вулкан. Вершина ее — частью земляная, частью представляет собою кратер, имеющий приблизительно версту в диаметре. Внутренность его заполнена остывшей лавой, оставшейся от предыдущего извержения. Дождевая вода, веками стекая по скатам, образовала ряд глубоких, расходящихся от вершины, впадин. Местами, просачиваясь еще глубже, она вырыла пещеры и подземные галлереи. Все они, соединяясь между собой, образуют лабиринт, служащий убежищем змеям, тарантулам, ящерицам и скорпионам. Безжизненная с первого взгляда пустыня на самом деле густо населена.
Дежнев стал искать глазами, не видно ли где-нибудь случайно проезжающего фургона или татарского всадника. Но равнина была пуста, только песчаный смерч, как сказочный великан, маячил вдали. Постоянно останавливаясь, прошел Дежнев пространство, отделявшее его от подножия Таурогая. Тут он решил не обходить огромную гору, а, чтобы лучше ориентироваться в местности, взобраться на ее вершину.
Однако, при под'еме силы окончательно оставили его. Синие круги пошли перед глазами, далекие горы покрылись какой-то белой дымкой, казалось, тысячи чаек перелетают с места на место… Голова его закружилась, он оступился и соскользнул с утеса, краем которого шла тропинка, прямо в одну из подземных галлерей.
* * *
Сознание опасности сразу вернуло Дежнева к жизни. Он ухватился рукой за торчавший корень и повис на нем. Затем он попытался вцепиться рукой в стену пещеры и подтянуться выше, но под'ем был слишком крут и порода слишком мягка: песок моментально осыпался. Он снова повис на корне, за который уцепился.
Дежнев осмотрелся вокруг. Отверстие, выходившее в верхнюю расселину, находилось всего на расстоянии двух сажен над его головой, однако, было совершенно недоступно. Внизу чернело дно галлереи. Спуск к нему был очень крут, но не отвесен. Дежнев сделал еще попытку взобраться наверх, но она снова кончилась неудачей. Он провисел в таком положении около часу. Руки его разжимались, корень трещал, в конце концов, не выдержал, оборвался, — и Дежнев снова заскользил в страшную темноту. Но он успел повернуться на спину и вытянуться вдоль стенки обрыва, что спасло ему жизнь.
Очнулся он уже на дне подземелья и, сколько времени длился этот обморок, — он не знал. Ушибы, полученные при падении, были не велики, но кожа на его спине была исцарапана, а платье изорвалось по дороге. Дежнев поднялся на ноги и стал кричать. Он вполне сознавал, что положение его безвыходное. Голос его бесконечным эхом перекатывался по галлереям, но, вероятно, слабо звучал наверху.