— Не думаю, что девочка с таким-то животом была в состоянии вычистить дом метелкой из перьев, — встала на ее защиту Паулина, в свою очередь неодобрительно фыркнув.
Паулина была невысокой и пухленькой. Ей было всего двадцать девять, но она уже обзавелась двойным подбородком. Личико ее напоминало Молли луковицу, хотя она затруднилась бы объяснить почему.
Элси Хардкасл привела Меган и Броуди, которые тоже выглядели так, словно их драили с мылом и щеткой.
— Мы думали, ты умерла, мамочка, — пожаловалась Меган. Ей было всего четыре, но она уже унаследовала склонность бабушки к преувеличению.
— Как вы могли так подумать, когда миссис Хардкасл каждый день приводила вас к роддому, чтобы мы могли помахать друг другу через окно? — спросила Молли. Детей внутрь не пускали. — Ну же, подойдите и поздоровайтесь со своим новым братиком. И ты тоже, Броуди, родная. — Броуди, по обыкновению, держалась позади.
Девочки со светлыми вьющимися волосами, синими глазами и овальными личиками были очень похожи, но только внешне. Меган обладала общительной и даже бесцеремонной натурой, отчего неизменно оказывалась в центре внимания, тогда как двухлетняя Броуди постоянно пребывала в тени своей шумной и куда более настырной сестры.
— А он тоже наш? — прошептала она, когда Молли привлекла ее к себе, показывая Джоуи, который сладко спал у нее на руках, улыбаясь во сне, хотя, скорее всего, в этом были повинны газы.
— Разумеется, он наш, — и Молли отодвинула Меган в сторону.
Молли обняла Броуди за плечи. Семейные взаимоотношения требовали невероятного терпения и дипломатии.
— Да, родная. Теперь он будет жить с нами всегда, с тобой и со мной, с папой и Меган.
— А почему он весь такой морщинистый, как бабушка? — пожелала узнать Меган.
Ирен возмущенно заявила:
— Когда-нибудь, юная леди, ты тоже будешь такой же морщинистой, как твоя бабушка. К несчастью, меня уже не будет рядом, чтобы посмотреть на тебя.
— А где ты будешь? — не унималась Меган. Она была ребенком, который желал знать все.
— В могиле, родная. Меня похоронят и опустят в землю.
— Не пугайте ребенка, Ирен, — вмешалась Лили.
На лице Меган отразилось негодование.
— Я ничего не боюсь, тетя Лил.
— Можно подумать, я способна испугать ребенка. — Ирен сделала вид, будто смертельно обиделась.
Молли вдруг поняла, что ей очень хочется, чтобы они все разошлись по домам, за исключением Глэдис, которая все еще возилась в кухне.
Но прошло целых два часа, прежде чем наконец это случилось, и только тогда Глэдис вышла из своего убежища. На ней был один из передников Молли, который она надела поверх изящного голубого летнего платья. Ее загорелые ноги были голыми, и ногти на них она накрасила ярко-красным лаком. Лили и Паулина полагали алые ногти верхом безнравственности.