Интересно, а в нашей гимназии тоже организуют партизанское углубленное обучение? Я представила, как наша Полина Григорьевна тайно собирает свой литературный кружок в подвале школы, где раньше был тир, и как они при свечах читают запрещённых «Мертвых душ». И эти души оживают, как на спиритическом сеансе, и являются им. И кружковцы все там ни живы, ни мертвы от ужаса. А потом оказывается, что эти мертвые души – это инспекторы из Департамента образования, и они нагрянули с проверкой. И Полину хватают, обвиняют в колдовстве и тащат на костер вместе с её черным котом. Но она оборачивается Панночкой, взлетает на горящей метле и, кружа над комиссией, кидается в её членов толстенными томами «Войны и мира». От удара Толстым члены рассыпаются. Оказывается, что все они с самого начала были неодушевленными Зомби. Полина торжествует. Кружок выходит из подполья. На школу снова прикрепляют табличку «Гимназия». Странно, я не люблю Полинину литературу, но почему-то хочется, чтобы она победила Зомби.
А вообще говорят, что нас сольют с соседней школой здоровья, где физкультура – главный предмет. Вот тогда наша Адольфовна станет реальным фюрером. Может быть, даже директором школы. Так что из гимназии, пока она гимназия, надо сваливать по-любому. Мама клятвенно обещала найти для меня альтернативу к концу девятого класса. Надеюсь, что она отнесется к этой задаче серьезно. Я всегда считала её адекватной теткой, но в конце декабря засомневалась. Когда я отказалась ходить в школу, она потребовала, чтобы я шла и искала работу! Меня улыбнуло. По-моему, даже пятиклассник знает, что в нашей стране на работу берут только с восемнадцати лет. Я предложила ей дать мне список компаний, где принимают несовершеннолетних. Она посмотрела на меня так, как будто перед ней была не я, а синекожая Нейтири из «Аватара».
До конца мучений, включая ГИА, осталось СТО дней за вычетом весенних каникул, выходных и праздников. Скорее бы уже они прошли!
Ну что, Люций? Как тебе московские каникулы? Не рад? Вижу, что не рад. На улицу не выйдешь. От квартирной сухости шерсть с тебя лезет клочьями, хоть носки вяжи. Ну, потерпи ещё пару дней. Приедут поджаренные Катюша с Гошей из своего Таиланда, и мы с тобой опять отправимся в подмосковную ссылку. А два дня я ещё поблаженствую. Вставать в семь тридцать вместо шести – это большое удовольствие. И до школы – пятнадцать минут пешком. Как до станции. С одной разницей: к восьми здесь все дорожки уже почищены и посыпаны песком, ноги не скользят и в снегу не вязнут.