Он повернул на первом же перекрестке. Теперь хорошо бы узнать, где он находится и где части Красной армии. Надо искать деревню, даже если она будет в стороне.
Михаил посмотрел на часы – шестнадцать. В училище его четко приучили: не восемь вечера, а двадцать часов. В этих краж темнеет поздно, тем более в поле, — значит, часов шесть у него точно есть. Наверное, к этому времени он уже будет у своих.
Михаил задумался: а как же он станет переходить линию, фронта? На мотоцикле же не проедешь.
Размышления его были прерваны внезапным ревом мотора. Совсем низко – буквально в ста метрах над его головой – прошел взлетающий «мессер». От неожиданности Михаил резко – до юза – затормозил. То, что немецкий истребитель взлетал, пилоту было ясно с первого взгляда. Шасси выпущены, закрылки в положении взлета, мотор ревет на форсаже, оставляя дымный след. Опа-на! — в задумчивости он едва не въехал на немецкий аэродром.
Михаил свернул с дороги в лесок, остановился и заглушил мотоцикл. Взяв автомат, он крадучись пошел в сторону аэродрома. После недолгих поисков нашел подходящее место и залег на опушке. Эх, бинокль бы сюда!
Аэродром был полевым, взлетно-посадочная полоса – грунтовой. Около десятка истребителей «Мессершмитт-109Е» были замаскированы сеткой. «Не больше эскадрильи, — определил Михаил, — и ведь близко к линии фронта. Не иначе – аэродром подскока». Это когда одна из эскадрилий или даже звено авиаполка базируется в непосредственной – километрах десяти-пятнадцати – близости от передовой. Своего рода стервятники, сидят в засаде, а когда самолеты неприятеля возвращаются с боевого задания, израсходовав боекомплект и топливо, они их сбивают. Неплохо придумали, сволочи!
Михаил почувствовал желание им напакостить, и такое отчаянное – даже руки зачесались.
Присмотревшись, он увидел, что в дальнем углу аэродрома сложены бочки с горючим, рядом с которыми ходил часовой. Ближе к лесу, где расположился Михаил, под маскировочной сетью были сложены штабеля ящиков, вероятнее всего – с боеприпасами. Ведь расход боеприпасов одного истребителя, нашего или немецкого, довольно велик.
На опушке леса, среди деревьев, прячутся две большие брезентовые палатки – наверняка командование эскадрильей.
Михаил провел на опушке около часа, изучая расположение, распорядок и численность состава аэродрома. В голове его созрел весьма дерзкий по замыслу, но отнюдь не безрассудный план.
Надо въехать в расположение аэродрома. Сделать это будет легко: аэродром не огорожен. Единственная помеха – часовые по периметру. Но поскольку аэродром не стационарный, вышек охраны с пулеметами нет.