Еще немного позже мы сидели с первым человеком во власти в беседке, увитой простыми вьюнками, и пили чай из самовара, а он мне рассказывал, какие грандиозные у него планы по развитию государства:
– Ты понимаешь, либералы из рук все выбивают. Что я ни сделаю, что я ни скажу, все переворачивают с ног на голову и пытаются довести это до масс, но я им пока не даю. А ведь они доведут. И чем больше я буду сопротивляться, тем больше будет противников моим планам. А все из-за Конституции. Была бы у нас парламентская форма правления, то премьер мог бы избираться хоть сто раз, и никто ему ничего не скажет. А уж мы-то умеем проводить выборы. По-волшебному.
– А кто же нам мешает ввести парламентскую форму правления? – удивился я. – С вашими правами в Конституцию можно внести любые изменения, а парламент все утвердит в два счета. Через неделю будем жить в парламентской республике.
– Да ты что? – возмутился первый человек во власти. – На следующих выборах мы никак не сможем обеспечить монопольное положение нашей партии. Знаешь, как ее называют все? То-то и оно, хоть мы и приняли закон о клевете, но каждый штраф за название нашей партии этим именем показывает популярность обозвавшего ее политика среди больших масс населения. Да мне и самому кажется, что они там все такие. Чуть-чуть корабль наш зашатается, и они все как крысы побегут в другие партии. А бегунов в нашей партии столько, что даже говорить не хочется. Но вопрос у меня другой. Я понимаю, что мне придется уйти, иначе все закончится поножовщиной, как на Ближнем Востоке. И мне нужен преемник, который бы прислушивался к моим советам по вопросам управления страной и оставил на местах всех моих людей. Можешь называть это как хочешь, его – марионеткой, меня – серым кардиналом, суть не в этом. Главное – незыблемость государства и созданных мною устоев. А я потом снова вернусь и его не забуду, пристрою к теплому месту. Я друзей не бросаю.
Я сидел и молчал. Не знал, что мне говорить. Таких кандидатур у меня не было. Все были одинаковы, подстрижены под царский горшок и все одного с президентом роста.
– Так, что мне скажешь по этому вопросу? – первым не выдержал затянувшейся паузы первый человек во власти.
– Даже и не знаю, что вам сказать, – нарушил я затянувшееся молчание, – я таких людей не знаю, кого можно было вам порекомендовать.
Я прекрасно понимал, что речь идет обо мне, о моей кандидатуре, но еще я знал, что подчиненный перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство. Гении приходят только во времена революций, а в застойные времена они уничтожаются миллионами.