Лучники, отлично ориентирующиеся в полутьме, бросились исполнять её просьбу-приказ, и, едва пламя свечей вырвало из тьмы необычно торжественное лицо моряны, все поняли: сейчас она скажет что-то очень важное.
– У меня три новости, – не стала испытывать терпение собравшихся моряна, – и первой я хочу рассказать ту, которую не знаю… какой считать, хорошей или плохой. Точнее… не так, пока не знаю, какой её сочтут Конс, Стан и Тина. Зорденс сообщил, что несколько дней назад в портал Зании прошла иномирянка.
– Где она?! – Клоны вскочили с мест так дружно, словно тренировались.
– Наместник организовал для неё охрану и отправил на Сузерд. Он предусмотрительный и осторожный человек и сделал всё, чтобы она не попала в лапы Бангдираха. А если королю и донесут о её появлении, то следов не найдёт никто. Подозрение в похищении падёт на некоего Таша… но его тоже не найдут.
– Когда они приплывают? – На этот раз Стан опередил двойников.
– Через два дня тхиппы уже смогут снять их с корабля, – глядя во взволнованные лица клонов и радуясь, что не ошиблась с предсказанием их реакции, мягко пообещала королева и уточнила: – Так для них спокойнее. А корабль придёт в порт много позже.
– Моряна, – от избытка чувств Костик прыгнул к наставнице и благодарно обхватил её за шею, – спасибо! Это… просто замечательная новость. Ты даже не представляешь… какая у меня мать!
– Судя по сообщению сопровождающей их сестры… ваша мать действительно необычная женщина, – как-то загадочно усмехнулась королева.
Глядя на эту непонятную ухмылку, квартерон крепче стиснул зубы и зябко поёжился, ощутив накатившую волной глухую тоску. Родственники жены множились слишком быстро, не оставляя для него рядом с нею ни места, ни надежды.
Как-то странно переглянулись и спрятали глаза анлезийцы, вздохнул незаметно Стан и поставил в памяти заметку – обязательно поговорить тет-а‑тет с зятем. И тут же отвлёкся на голос моряны, более сухо и деловито объявившей, что вторая новость будет не такой приятной.
Оказалось, и в самом деле хорошего мало. Инвард ле Бенедли ответил на исчезновение целой толпы людей, которых королева Сузерда считала своими подданными, введением в столице военного положения. Теперь на каждом шагу стояли посты из преданных ему гвардейцев, из городских ворот, служивших ранее больше украшением, чем входом, никого не выпускали, а каждое судно и каждый хутам перед отправлением обыскивали. Полёты хотомаров вообще разрешались только с пропуском, подписанным самим адмиралом, выдававшим такие документы крайне неохотно.