Не успел я перевести дух, как она тут же выскочила с другой стороны, и поскакала дальше. Спустя какое-то время опять послышались выстрелы. Теперь они гремели строго сзади, но уже не доставляли особого беспокойства. Потому что с каждой секундой я удалялся от моста. Но тут снова зарокотал пулемет. Видимо пулеметчик водил стволом из стороны в сторону, от всей широты своей немецкой души. Стараясь накрыть как можно большую площадь.
— Опытные люди говорят, что свою пулю не услышишь. Хотя откуда они могут это знать, если разобраться? Если по собственному опыту, то, как смогли поделиться ощущениями с окружающими? А не испытав этого на практике, вряд ли могли бы, об этом говорить, с такой уверенностью. Но лично мне хватило и того, что я слышал.
Сначала что-то просвистело слева, затем справа. Потом всплески послышались спереди и, наконец, сзади. Лодка вышла из опасной зоны. Что дало мне возможность выпрямиться, перевести дух и оглядеться.
Туман стал рассеиваться, под утренними лучами восходящего солнца. В появившихся разрывах было видно что, благодаря отсутствию управления, лодка сместилась ближе к левому берегу. И я уже начал вновь выворачивать на середину, как вдруг скорость резко упала. Создавалось впечатления, что будто бы кто-то схватил ее сзади и не хочет отпускать. Но нет! Оказалось, что причина была не сзади, а спереди. И ее было не только видно, но и отчетливо слышно, даже не смотря на работающий двигатель. Одна из пуль все ж таки задела лодку, пройдя по касательной по самому носу. И сквозь проделанную, ею, дыру сейчас со свистом утекал драгоценный воздух.
Не в том смысле, что дышать было нечем. А в том, что с его потерей стала резко падать плавучесть. В первую очередь стала съеживаться и зарываться в воду, носовая часть. Что сразу же, отрицательно, сказалось на скорости, которая стала стремительно падать. Поэтому, не дожидаясь пока она упадет окончательно, я резко повернул к берегу. Ближайшему. Которым оказался, как это не печально, левый. Но выбирать не приходилось. До правого я бы по любому не добрался. Правда, в качестве альтернативы, имелась еще возможность добираться до него вплавь, оказавшись посреди реки без плавсредства.
— Но это уже не альтернатива, получается, а только ее иллюзия.
Мое местоположение, на корме, при учете массы двигателя, сыграло против меня. Совокупным весом мы давили на самую наполненную воздухом часть, создавая тем самым дополнительное давление. Которое, в свою очередь, способствовало увеличению потока воздуха, покидающего лодку. И длина лодки не позволяла хоть как-то, или чем-то прижать дыру. Тут уж или править, или бороться за живучесть судна. Одновременное решение обеих задачи не представлялось возможным. Выручил Туман!