.
Значительная часть стройматериалов, а отделочные – полностью, ввозилась из Европы. Проще было использовать российские, но цена на них непомерно возрастала по дороговизне перевозок. Дерева в Палестине нет вообще. Что касается местного камня, далеко не все его виды пригодны для городского строительства. Добывать его приходилось в загородных каменоломнях (ближайшая – на русском участке у пруда Мамилла на окраине Иерусалима), доставлять на стройку – по каменистым проселочным дорогам, в длинных повозках типа нашей российской телеги, на традиционной для Ближнего Востока тяге – послушных и выносливых мулах.
Главную рабочую силу составляли арабы-палестинцы, нанятые из окрестных деревень. Простых феллахов, вчерашних погонщиков верблюдов, приходилось обучать новым строительным профессиям, совершенно непривычным для них. Рабочий день начинался, по условиям климата, в шесть часов утра и заканчивался под нестерпимым солнцепеком к часу дня, строительный сезон продолжался с весны до осени, исключая зимние дождливые месяцы.
В отличие от других подрядчиков, нещадно эксплуатировавших почти даровую арабскую рабочую силу, Смышляев проявлял нетипичную для колониальной страны заботу о своих строителях. Для облегчения тяжелых условий работы закупалась в Европе дорогостоящая строительная техника, создавались мастерские по обработке материалов.
Организаторский талант уполномоченного позволил привлечь арабов, греков, итальянцев – и сплотить их в дружную команду, способную создавать архитектурные шедевры в русском национальном стиле. Излишне говорить, что самому руководителю приходилось нередко быть в одном лице и подрядчиком, и инженером, и сторожем, и чернорабочим.
После перерыва, вызванного зимним сезоном дождей, с 3 декабря 1886 г. до 10 марта 1887 г., строительство возобновилось. Воспользовавшись невольными каникулами, Смышляев в январе – феврале еще раз приехал в Петербург и выступил с отчетом в Совете Общества. 10 февраля 1887 г. во внимание «заслуг по исполнению трудных обязанностей» он был избран почетным членом ППО с вручением золотого знака и диплома, подписанного Председателем Общества великим князем Сергием Александровичем.
В мае Дмитрий Дмитриевич обратился в Совет с предложением об изменениях в первоначальном проекте Сергиевского подворья – с целью «выстроить второй этаж над столовой, буфетом и гостиной и в этом втором этаже поместить библиотеку и музей», причем жертвовал Обществу собственную свою библиотеку[113].
18 июня 1887 г. М. П. Степанов писал Смышляеву: «Судя по присланным Вами фотографиям, наше Иерусалимское подворье быстро подвигается вперед. Дай Бог не только окончить его, но и поставить на ноги, ибо без сего последнего и самая постройка не имела бы значения. А это, Вы знаете, без Вас мы не в состоянии сделать. Итак, да поможет Вам и подкрепит Вас Господь Бог – это искреннее и сердечное наше здесь моление. Это дело, Вы сами знаете, благое и хорошее, а такие дела рано или поздно всегда удаются»