По мере приближения к Краутхоллу на тракте становилось тесно. Вместе с нами в направлении столицы тянулись телеги, груженные овощами, капустными кочанами, тушами свиней и баранов. Запах от всего этого добра стоял специфический. Причем свою лепту в него частенько вносили также волы и лошади. Что, оказавшись в упряжке, быть живыми существами вовсе не перестали.
В противоположную сторону рвались, подстегивая коней, гонцы. Спеша разнести королевскую волю по городам и весям. Неведомо куда, но точно не на прогулку, направлялись конные латники. А с ними пешие молодцы при кольчугах, мечах и открытых шлемах.
Еще мимо нас просеменила стайка монашек, чуть ли не путавшихся в своих одеяниях. Эдна проводила их взглядом не то презрительным, не то снисходительным. Сама, видно, страшилась для себя такой участи. И потому не понимала ту часть женщин, что заточили себя в монастыри добровольно.
Не оставили монашки равнодушным и Аль-Хашима. Только алхимик взирал на них с нескрываемой ненавистью и вполголоса бормотал проклятья. Натерпевшись от инквизиции, он едва ли мог питать теплые чувства к людям в рясах.
Лично мне изобилие людей, повозок и ездовых животных на подступах к столице напоминало… пробку. Типичный дорожный затор в моем родном мире. Видимо, врут те из моих современников, кто утверждает, что в пробках повинны прежде всего личные автомобили и их владельцы. Вон, в этом мире об автомобилях даже не помышляют. Однако и пробки встречаются… и даже дорожно-транспортные происшествия.
Стать свидетелями одного из них, кстати, довелось и нам. Две телеги не могли разъехаться. Да так и раскорячились посреди дороги. Пока возчики ворчливо объясняли один другому, кто должен уступить и посторониться. Причем оба нагрузились под завязку. И тем сильно ограничили возможности для маневра. Соответственно, быть уступающей стороной ни один не хотел.
Другие повозки, всадники или пешеходы тем временем обходили и объезжали спорщиков. Успешно… и в то же время несколько теряя в скорости.
Между тем, столица понемногу приближалась. Уже когда мы обходили тех, не поделивших дорогу, возчиков, я мог разглядеть впереди городскую стену. Высокая, массивная, она изначально, видимо, была белокаменной. А ныне посерела от времени.
Другие следы беспощадного времени на краутхоллской стене оказались заметны вблизи. Кое-где каменная махина успела покрыться щербинами и даже трещинами высотою в немаленькое дерево. Но все равно смотрелась внушительно… и даже величественно как-то.
А вот в городе, расположившемся за этой стеной, лично я не увидел ничего выдающегося. Тот же Эльвенстад. Только больше, а значит, суматошнее и шумнее. Да владельцы экипажей, особенно дорогих, казались еще более заносчивыми и хамоватыми.