И он вскинул над головой могучие руки, даром что связанные веревкой. И до чего же эта веревка показалась мне в тот момент тонкой и ненадежной. Ее, наверное, человек-гора мог вообще разорвать одним движением.
— Божий Суд? Он не для «рукоблудов»! — как помет или гнилые помидоры полетели в его сторону реплики лесных людей. Но исполина в доспехах было уже не пронять словами. И уж точно не остановить.
— Вы все! — взревел он, — найдется среди вас хоть один настоящий воин? Кто осмелится бросить мне вызов? И, быть может, победить… но если будет на то воля божья — принять смерть?! Или вы только с бабами и стариками воевать горазды? Да со святошами смиренными?
Лесные люди загомонили на разные голоса — тревожно, растерянно. Кто-то вовсе нашел неожиданный повод поскорее убраться подальше. Оно и понятно: прилюдно признать себя трусом вряд ли кому-то захочется. Но еще меньше хотелось связываться с огромным чужаком. Причем чужаком, судя внешности, отнюдь не чуждым битве.
— Ну? Что же? — вопрошал человек-гора, — неужели некому откликнуться на вызов сэра Готтарда из Фрезинбурга?
— Я готов, — вышел на поляну и выступил вперед светловолосый парень, — я, Велемир, сын Дарабора и Мавиславы, брат Драгониса, принимаю твой вызов, Готтард из Фрезинбурга. Мой брат погиб, сражаясь с «рукоблудами». Он был славный воин… и я хочу быть достойным его. Хочу тоже… пировать в Небесном Чертоге. Рядом с ним.
Ба, неужели еще один самоубийца! Определенно, пришел мой день. Оставалось выбрать, в кого вселиться. Ну, то есть, в кого — понятно: в победителя. Но в кого именно?
Ответ на сей вопрос не казался мне очевидным. Да, этот Велемир не столь могуч как Готтард. Но так и пословицу про большой шкаф никто не отменял. С другой стороны, Велемир еще молод. Чуть постарше, чем был я накануне той злополучной поездки в универ. Так что опыта боевого у него должно быть меньше.
И доспехи! Про доспехи не стоит забывать. У Велемира их нет. А с другой стороны история помнит: в моем родном мире доспехи порой не только не спасали. Но, напротив, становились причиной гибели своих владельцев.
Вопросы, вопросы… Решить их было покамест невозможно. Во всяком случае, до начала поединка.
— Готовы ли вы освободить меня и моих братьев во Хранителе? — подвел черту под вызовом Готтард, — если божий промысел дарует победу мне?
— Пожалуй… готовы, — это подал голос белый старик с посохом. Что появился на поляне внезапно, точно черт из табакерки. И никто из лесных людей не произнес ни слова поперек.
Старик обошел поляну, очертив место импровизированного ристалища. Вокруг столпились местные жители, болевшие ясно за кого. Некоторые подбадривали Велемира короткими одобрительными возгласами.