Раздались восторженные крики и свист, хотя слышались и неодобрительные возгласы. Один студент начал, извиваясь, кататься по земле, очевидно изображая змею. Он ползал по траве до тех пор, пока на него кто-то не наступил.
На этом месте проповеди появился Макс с двумя порциями жареной курятины. Ее начали подавать, когда мы с Грегом уже ушли. Порции были здоровенными, как и куски орехового торта.
— Что здесь происходит? Волшебное представление?
— Да, что-то в этом духе. — Я вкратце пересказал Максу то, что уже говорил Биби, но в более язвительных тонах. Макс, как я знал, не был отягощен верой.
Макс кивнул и принялся за курятину, ухватив грудку. Биби была поглощена проповедью, погрузившись в нее всем своим большим телом, и к еде не притронулась. Когда Макс дружески приобнял ее, она стряхнула его руку.
Брат Джим в это время расхаживал по площади.
— Совершили его Адам и Ева! Они были свободны от боли, свободны от смерти! И что погубило их?
— СССЕКС!!!
— Да, первородный грех! Именно из-за него мы рождаемся в мир полный боли и страданий — все потому, что кто-то однажды не смог воздержаться! — Брат Джим скрестил руки, словно рефери на ринге, фиксирующий нарушение правил.
— На самом деле первородный грех — это совсем другое, — недовольно буркнул Макс. Биби его не слушала, поэтому он заговорил громче: — Первородный грех явился после обретения знания — почитайте вашу чертову Библию.
Кто знает, быть может, он обращался ко мне? Краем глаза я видел Вилли Таккера, из задних рядов внимающего посланию свыше. Надеялся ли он на волшебное исцеление? Но думаю, что даже брат Джим не взялся бы за такое исцеление. Где-то вдалеке, за толпой я заметил человека, который плавно, как на коньках, перемещался за спинами слушателей. Это был Фред Пиггот на велосипеде. Солнце отражалось от защитных очков в стальной оправе.
Теперь брат Джим разошелся вовсю. Он рокотал и ревел, точно выбирая время для рефренов толпы. Люди откидывались назад и наклонялись вперед вместе с Джимом и выкрикивали «аминь!». Тело Биби, опершейся на низкий каменный парапет, качалось, как большая лодка. Подкравшись сзади, Макс буднично вытер руки бумажной салфеткой и обхватил Биби за пояс. Она не обратила на него никакого внимания. Святой дух пребывал с нею.
— Это же чистой воды насилие! — Брат Джим снова принял позу рефери, и многие студенты последовали его примеру. — Тело — это храм!
— Мусорная свалка.
Макс положил на землю остатки обеда. Одна рука у него уже была занята, а второй он принялся круговыми движениями гладить Биби по животу. Она попыталась стряхнуть его руки, потом смирилась и прижала их ладонями. Теперь Макс и Биби раскачивались вместе. Было видно, что она не в настроении продолжать игру, но это только подстегивало Макса. К остаткам обеда из кустов шмыгнула белая крыса. Она была, судя по всему, умная и даже ручная, а двигалась так, словно до сих пор находилась в лабораторной клетке. Явно одна из бывших питомиц Стенли. Какой-то парень пнул крысу ногой, и она убежала.