В то время я этого не понимал, но я подвергался круглосуточной бомбардировке излучениями ЭМП и башен сотовой связи. В те четыре года работы на Уоллстрит спать мне удавалось только урывками. Я постоянно был «на взводе». С течением времени я начал замечать, что с моим здоровьем происходит что-то неладное. Думал, дело в высоком уровне стресса, характерном для моей работы. А потом все пошло наперекосяк. У меня возникли проблемы с ушами, глазами и носом, хронический кашель и серьезная гиперемия. Мои симптомы становились все хуже, но я не желал остановиться и прислушаться к себе. Мне казалось, что поправить здоровье можно и потом. Я делал неплохие деньги и жил насыщенной стрессами жизнью, потакая своему эго.
Однако в какой-то момент у меня появились острые боли в груди, и отец подумал, что это могут быть спазмы коронарной артерии или ранние весточки будущего инфаркта. А ведь мне было всего 25 лет!
Это событие заставило меня остановиться. Я осознал, что совершенно разбит, и у меня хватило ума понять, что пришла пора сдаваться. В 2001 году, после разрушения террористами башен Всемирного торгового центра, я переехал в Колорадо и стал пытаться восстановить здоровье. Но разрушительный процесс продолжался. Вот тут-то я начал бояться уже всерьез.
Я открыл небольшой офис по торговым операциям в Боулдере и заполнил его устройствами беспроводной Интернет-связи и беспроводными телефонами, не сознавая того вреда, который они мне причиняли. Я дневал и ночевал в офисе, так что ЭМП бомбардировали меня с утра до ночи и с ночи до утра. Я все еще не понимал, что такое со мной творится. Единственное, что было понятно, — это что мне становится все хуже: я терял вес, испытывал слабость, вспучивание и чрезмерное образование газов в кишечнике, не мог переваривать определенные продукты и мучился от мышечных болей, микротравм, проблем со сном и пищевой аллергии.
Я так же рьяно занялся своим здоровьем, как прежде занимался торговлей на бирже. Консультации с нутриционистами, акупунктуристами, альтернативными терапевтами и официальными врачами шли сплошной чередой. Отец тоже пытался мне помочь. Я сдавал один анализ крови за другим, но ничего нельзя было понять. Никто не знал, что со мной происходит. А я продолжал таять на глазах, теряя по килограмму-полтора в месяц, что бы ни делал.
Я был вынужден уйти из торговли, но по-прежнему нуждался в своем компьютере и сотовом телефоне, поскольку работал для себя. И начал сильно подозревать, что ЭМП опасны, потому что их воздействие ухудшало мое состояние. Не знаю только, всегда ли я был чувствителен к ЭМП или эта сверхчувствительность развилась во время работы на Уолл-стрит.