Я резко остановился уже на пороге и до хруста в пальцах сжал дверную ручку.
Не было в этом мире ни одного эрхана, который бы не знал это прозвище. И более того, я не мог не знать, что это прозвище принадлежит собственной матери. Дракон-некромант прекрасно дал понять, что стоит мне только переступить порог его кабинета, и еще до восхода солнца черная роза эрханов будет знать о том, что я сделал.
— Ты правильно меня понял, — спокойно произнес директор, — И каков же будет твой ответ?
— Я присмотрю за этой девчонкой, — не пытаясь особо скрыть злость в голосе, произнес, сжав зубы, — И видят боги, мой вины не будет, если она не выживет.
Дракон лишь рассмеялся в ответ.
Мне было страшно.
Но даже это слово не могло описать все то, что я чувствовала с того момента, как что-то неизвестное заставило меня открыть глаза.
Я никогда не думала, что смогу испытывать такой ужас, глядя на этого незнакомца с крыльями. От него веяло силой... безграничной, жестокой, могущественной. Казалось, что его окружает непроглядная тьма, что он сам, является частью этой тьмы... но более того, от него веяло яростью, и такой, что это заставляло меня сжиматься в комок, молясь только об одном — оказаться как можно дальше отсюда. Я не знала, что я ему сделала, чем я вызвала его гнев, но он чувствовался настолько явно, что заставлял меня дрожать и метаться в панике, желая только одного — оказаться как можно дальше от этого мужчины.
Но вот только где я находилась, куда мне идти, и кто я сама — я не знала.
Это было еще страшнее.
Дверь захлопнулась с ужасающим треском, который отозвался болью по натянутым нервам и, беззвучно всхлипнув, я осела на пол, не выдержав напряжения. За что?..
Я хотела кричать, кричать в голос, от страха и боли, от чувства неизвестности, от осознания того, что попала в тупик, из которого выходу уже нет... но я не могла говорить. Да и могла ли вообще когда-то?
— Ну, тише, — я почувствовала на своих плечах чьи-то руки, и страх, который не собирался меня покидать, заставил как можно скорее отдалиться, судорожно метнуться в сторону, невыносимо желая только одного — остаться, наконец-то одной.
Я боялась. Я боялась, что мне снова причинят боль. Вот только... не сама боль меня пугала, нет. Ожидание будущей боли было в сто крат хуже.
Я не знала их, я не знала ничего об этой жизни. Очнуться в неизвестном месте, увидеть окровавленные, мертвые тела со стеклянными глазами, лишенными хоть капли жизни, зарево пламени и тошнотворный запах крови и смерти... и его, темно-синие глаза, полные ярости и желания убивать, было ужасно. Я не знала, кто он, кто я, и что я здесь делаю. Я думала, что он хочет меня убить....