В конце девяностых годов я сам считал выбранный путь рискованным, но затем подумал, что он все же может дать шансы, если все участники будут учитывать риски и использовать возможности. По поводу двух основных рисков я писал в 1996 году:
«В особенности бедные регионы не могут больше рассчитывать на то, что девальвация национальной валюты время от времени будет приводить к улучшению конкурентоспособности и тем самым элегантно компенсировать прошлые политические заблуждения относительно заработной платы. Но скорее получается как раз наоборот: для роста занятости шансы единой валюты используются лучше всего, если при прямых и косвенных трудовых издержках преобладает максимальная региональная и секторальная гибкость вплоть до производственного уровня»>2.
«Свое дисциплинирующее влияние на финансовую политику денежная политика может проявлять лишь в том случае, если финансово слабые государства не смогут надеяться на «bailing out» (оказание помощи в трудных ситуациях) из общего бюджета или за счет механизмов распределения доходов государственного бюджета по горизонтали»>3.
К сожалению, оба риска возникли вследствие, с одной стороны, все возрастающего существенного разрыва в конкурентоспособности европейцев и кризиса государственных финансов, с другой стороны. Скептики среди профессионалов были в то время в большинстве. Аргументы оказались убедительными и очевидными, и скептики были правы. Но почему же тогда их не стали слушать? Правда состоит в том, что люди не рассматривают аргументы. Это делают только эксперты в своем кругу. Люди мыслят образами тем чаще, чем меньше они понимают в деле. Это знают и успешные диктатуры, и удачливые эксперты по рекламе.
Образы, образы
Ведущие политики тоже мыслят образами, и у них правильная картинка может также превалировать над самым лучшим аргументом: у американского президента Рональда Рейгана в первые годы был глава административно-бюджетного управления по имени Дэвид Стокман, который вел героическую борьбу за правильную бюджетную и налоговую политику, в особенности против бюджетных требований министра обороны Каспара Вайнбергера. Но он потерпел поражение. В качестве ключевого события его поражения он описал совещание при президенте Рейгане об исходных цифрах бюджета на оборону. Вначале Стокман изложил свои требования, и если бы министру обороны удалось отстоять свои, то на президента они не произвели бы особого впечатления. Но Каспар Вайнбергер поставил одну-единственную пленку с чертежом: слева стоял один маленький оборванный, отощавший солдат американской армии, справа – рослый, сильный солдат морской пехоты в полном вооружении. Под левой картинкой было написано «Их армия», под правым рисунком – «Наша армия». Президент показал на правый рисунок и сказал: «Я хочу эту». Дискуссия закончилась, была принята самая большая программа вооружения послевоенного времени, финансировалась она за счет долгов. Дэвид Стокман недолго оставался на своей должности, в августе 1985 года он ушел в отставку. Но его книга о годах работы с Рональдом Рейганом и по сей день представляет интерес для всех специалистов в области финансовой политики