— Я не признаю ни одного из вменяемых мне в вину действий, поскольку признание означало бы раскаяние и дало бы в руки оккупационных властей новые доказательства… Но одновременно с этим я заявляю, что, будучи поляком, я боролся и до конца своих дней буду бороться за независимость своей страны и других стран.
— Иванов, вы находитесь в Греции, а не в Польше, и именно в Греции вы совершали свои преступления, — прервал его судья.
— Враг моей родины напал также и на Грецию, которая является для меня второй родиной, — ответил Иванов.
— Признаете ли вы, что сотрудничали с английской разведывательной службой?
— Моими союзниками были, есть и будут все те, кто борется с врагом моего народа.
— Следовательно, вы признаете, что были засланы сюда неприятелем?
— В Грецию я попал по своей собственной воле…
— Вы высадились с британской подводной лодки?
— Да, я воспользовался представившимся случаем.
Ввиду явного сочувствия собравшихся от публичного ведения следствия пришлось отказаться, более того — в наказание немцы отобрали у итальянцев вообще ведение всего дела. К счастью, специально прибывшие из Вены специалисты из германской военной разведки быстро прервали издевательства гестаповцев над заключенными. Военные власти во что бы то ни стало хотели ознакомиться с мельчайшими подробностями подрывной работы в таких широких масштабах: по их мнению, здесь не могло обойтись без большого числа участников и посвященных.
Тем временем Георгий не отказался от дальнейшей борьбы, все еще рассчитывая на возможность побега, хотя бы с места казни; в случае же своей смерти он хотел, чтобы дело, начатое им, продолжалось. Поэтому Георгий все или почти все решил взять на себя, только в отдельных случаях не признавая за собой вины и никогда не называя имен своих товарищей.
В ответ на задаваемые вопросы он либо молчал, либо давал четкие и конкретные ответы. Магнитные мины с часовым механизмом он привез с собой. И все они были использованы, ни одна не пропала даром! С механикой их действия он не знаком. Материалы, вызывающие разложение смазочных масел, он тоже привез с собой. Запаса должно было хватить на несколько сот моторов. В моторы этот состав он подбрасывал сам, обычно в обеденный перерыв, когда рабочие уходили из цехов. Делал он это под предлогом замены ушедших. Соучастников здесь у него не было, а если кто и был, так он не помнит ни их фамилий, ни их лиц. Каким образом удалось ему найти в чужой стране жилье, наладить отношения с людьми, получить необходимую помощь? Он объяснил, что бегло владеет греческим языком, а свой акцент он обычно оправдывал тем, что является уроженцем Додеканесских островов или острова Крит.