Вход в новую квартиру вел со двора, тот же самый вход вел и в квартиру патриотически настроенной семьи Христоса Драпаниотиса. В подобных условиях невозможно было скрывать жильца, и вся семья Драпаниотисов познакомилась с инженером. Они догадывались, что он является крупным разведчиком, но это только усиливало доброжелательный интерес к нему. Особенно хозяйка дома Драпаниотисов всегда приходила соседу на помощь с какой-нибудь мелкой услугой, всегда ненавязчиво и к месту.
Помощью этой проницательной и милой в обращении женщины Георгий воспользовался, когда в нем созрело окончательное решение понять до конца Тиноса. В этой проверке Георгий не мог рисковать собой и своей работой, опасаясь еще одной встречи со старым приятелем. К тому же он рассуждал так: если — пусть чисто теоретически — Тинос Пандос действительно встал на путь предательства, он уже с этой дорожки не сойдет и сделает все, что в его силах, чтобы отыскать свою жертву. Зная ловкость бывшего друга, он понимал, что Пандос и с этой задачей справится. Ведь даже в самом большом городе имеются места, через которые в конечном счете каждый житель должен рано или поздно пройти. Пандос мог, подобно пауку, притаиться где-нибудь в центре, например вблизи отеля «Гран-Бретань», который как раз в это время особенно интересовал Иванова. И еще — поскольку в руках гестаповцев уже оказалась фотография Георгия, то таких наблюдателей могло быть значительно больше, и уже не один Тинос охотился бы за жертвой. Было еще одно неприятное обстоятельство, о котором Георгий пока что не говорил своим друзьям: именно Пандосу он подарил фотографию, на которой был снят в шляпе. И наконец, если Пандос действительно оказался предателем, то он, естественно, откроет немцам его подлинную фамилию, а заодно и биографию. Так или иначе, но следовало смотреть правде в глаза. Либо с Тиносом все в порядке и его только напрасно подозревают, либо… ему следует свернуть шею за подлое предательство.
Поэтому на встречу с Пандосом Георгий пошел не один, а в обществе мамаши Эвангелии Драпаниотис. Моросил дождь, смеркалось, когда Эвангелия по просьбе Георгия вызвала Пандоса на улицу. Тот вышел очень поспешно, обрадовался приятелю, затем принялся упрекать Георгия за то, что он исчез куда-то и, по-видимому, не доверяет ему, Пандосу. Георгий объяснил свое исчезновение навалившейся работой и необходимостью скрываться от ищеек. Втроем они зашли в таверну, выпили кофе и назначили свидание на следующий день в кондитерской подле автобусной станции Ангелопулу.
— Сейчас у меня нет времени, но завтра я тебе все расскажу о твоей семье… Ведь я специально ради тебя ездил в Салоники… Ну, и кроме того, у меня есть для тебя кое-что от матери, — говорил Пандос самым задушевным тоном.