- А там Речное племя, - вслух сказала она. - Смотри, даже их лагерь немного видно - вон он, между двумя ручьями.
- Жаль, что на свете так много кустов и деревьев, - с лукавым мурлыканьем заметил Лисохвост. - А то бы мы могли шпионить отсюда за соседями!
«А мне деревья и кусты не помеха!» - подумала про себя Голубка, следя за Карпозубкой, дававшей своей ученице урок рыбной ловли: «Ах, Мохолапка, ты опять села не с той стороны! Твоя тень должна быть у тебя за спиной, а не падать на воду».
- А там лагерь племени Ветра, - сказала она Лисохвосту, указывая хвостом в сторону пустоши. - Только он в низинке, его отсюда не видно.
- Я и забыл, что ты там уже бывала, - с завистью в голосе вздохнул Лисохвост. - Страшно было?
- Еще как! - призналась Голубка. - До сих пор жалею…
Она замолчала и вдруг услышала громкий, полный скорби, кошачий вой. Похолодев от ужаса, Голубка стремительно повернула голову, подумав, что кого-то из их отряда схватила лиса. Но Белка и Воробей, как ни в чем ни бывало, продолжали идти вперед. Лисохвост в недоумении уставился на Голубку, словно она спятила.
- Ты чего?
Вопль повторился.
«Муравьятник! Нет, нет!»
Голубка оцепенела. Душераздирающие вопли доносились со стороны племени Ветра, но она слышала их так же отчетливо, как если бы коты кричали ей на ухо.
Она услышала срывающийся от напряжения голос Пустельги: «Еще паутины, живее!». В следующее мгновение в ноздри Голубке ударил теплый запах крови, хлещущей из ран Муравьятника, она почувствовала жар, волнами исходивший от тела умирающего.
«Пустельга, сделай же что-нибудь! - это был голос Пышнохвостки, той самой, вопли которой Голубка услышала в самом начале. - Ты не можешь дать ему умереть!»
«Я делаю все, что могу! - прошипел целитель. - Я даю ему и хвощ, и бурачник, но я не могу остановить заражение!»
«Так дай ему еще, лечи его!»
Голубка услышала звук челюстей, торопливо пережевывающих листья бурачника, затем резкий травянистый запах сообщил ей о том, что целитель пытается всунуть кашицу в пасть мечущегося в жару Муравьятника, но умирающий кот был слишком слаб, чтобы проглотить лекарство.
«Великое Звездное племя, за что? - это был голос Однозвезда, спокойный, но полный глубокой скорби. - Ведь он так молод и силен! Неужели вы хотите так рано забрать его?»
«А я все равно не понимаю, где он мог так страшно израниться, - вмешался еще один голос, который Голубка не смогла сразу узнать. Может быть, это Корноух, которого она несколько раз видела на Советах? - Сначала я, как и все, решил, будто это собачьи укусы, но наши патрульные вдоль и поперек обыскали всю территорию, но нигде не обнаружили даже слабого запаха псины!»