Откуда появился тот айя? Наверное, с противоположного края ущелья, потому как на этом краю ничего подобного тому гигантскому копью, которое тот сжимал в руках, не было. Да, да, тот самый дрын, присутствию которого в оружейной Шерил ещё недавно удивляло. Поднявшись высоко над чужим кораблём он, сложив крылья и выставив вперёд копьё, нацелился падать в одну, теоретически уязвимую точку. Самоубийственно и безвозвратно, чтобы не оставить себе возможности запаниковать сбиться или отклониться. Чем там отмахнулись-отстрелились от него гегейргонцы, в сумятице боя было совершенно непонятно, однако лёгкое тело летуна отнесло в сторону, бросило на скалы, перекрутило и изломало. А вот копьё осталось целым. И Шерил ястребицей кинулась на него, увидев для себя единственную возможность поучаствовать в общем деле. В голове крутились донельзя пафосные мысли, что-то о том, что «принять оружие из рук павшего товарища», а в душе зрела уверенность, что все её друзья, до единого, сейчас пойдут самоубийственную атаку, и будут повторять её раз за разом, пока будет хоть призрачная возможность остановить врага, чтобы дать своим время и возможность разобраться в этом новом оружии противника. Или пока никого в живых не останется. А единственный шанс есть у неё, как у невосприимчивой к давлению на психику. Эх, если б она представляла, НАСКОЛЬКО это может быть важно, больше бы уделяла внимания занятиям с теми айя, которые решили обучиться саморегуляции. Куда там метил этот герой-самоубийца? А, не важно, всё равно не разглядела, да и дрын этот на такую высоту ей не поднять. Копьё было страшно тяжёлым и жутко неудобным — один конец всё время норовил перевесить, но Шерил всё же удалось поднять его в воздух. И даже нацелить на один из еле видимых огоньков на нижней стороне машины. Ведь, если что-то там светится, значит, что-то там работает. Ведь, правда же? Жалела она только о том, что при направлении удара снизу вверх, должную скорость набрать очень сложно, но когда до чужеродной техники оставались считанные метры, кто-то позади неё ухватился за тупой конец копья, прибавив ему ускорения и, заодно, мягко подкорректировав направление удара.
Удар был страшным.
У Шерил мелко завибрировали руки и отказались держать вообще что-либо, а в груди болезненно заныла какая-то струнка. Её соратник, которого она так и не успела рассмотреть, тоже выпустил из рук копьё и еле успел увернуться от деталей падающего механизма, а сама Шерил, головокружительным зигзагом, теряя перья из крыльев, выметнулась из-под карающего луча.