— Почему же ты еще плачешь? Знаю, что тебя может удивить, — сказал он, после того, как выплюнул обратно в яму чешую. — Перо феникса! Оно очень красивое. Я его тоже сам подобрал.
— Кевин, — сказал я, вытирая слезы. — У меня папа и мама в беде, их надо спасать, а ты задерживаешь меня своими безделушками.
Единорог расстроено опустил голову. Его белая грива коснулась земли, и к ней прицепились несколько сухих листьев.
— Я хотел вывести тебе на лесную дорогу, — сказал он. — Очень хотел. Но я такой рассеянный. До сих пор плохо ориентируюсь в своем лесу. Единственное, что я хорошо чувствую — это направление к своему дому. Вот мы шли, шли, а я думал про свою коллекцию, и, почему-то ноги сами привели меня сюда. Я тебя подвел. Даже волшебник говорит, что я сильно ветреный.
— Волшебник? Какой волшебник? — удивился я.
— Тот, чей дом был раньше на этом месте.
— Как же волшебник мог тебе что-то говорить, если он здесь давно не живет?
— Так он изредка появляется, что тут непонятного? Тут его дорога осталась, — Кевин начал терять интерес к разговору. Он наблюдал за большим жуком, который лениво полз по каменной кладке.
— Какая дорога? — не отставал я от Кевина.
— Говорю же — волшебная. Такими дорогами волшебники пользуются, — единорог подумал и добавил. — Во всяком случае, мой волшебник — точно.
Во мне затрепетала крошечная надежда.
— Кевин, я ведь и ищу какого-либо чародея, чтобы он мне помог. Ты можешь показать мне дорогу, по которой приходит сюда этот волшебник?
— Ха, если бы кто угодно мог пользоваться волшебными дорогами, то они не были бы волшебными, правда?
— А все-таки, Кевин, вспомни, пожалуйста, как приходит сюда этот волшебник? Ты же видел, наверное?
Жук скрылся между камней, и Кевин сосредоточил все свое внимание на мне.
— Видел. Но, знаешь, он меня избегает, почему-то. А я так хотел бы с ним поговорить, — вздохнул Кевин. — Вдруг он знает, где есть другие единороги. Но я хорошо запомнил, что волшебник появляется обычно вот между этими двумя стенами.
Единорог подошел к указанному им месту. Стенами это было назвать трудно. Скорее, несколько десятков каменных кирпичей, которые не успела разрушить природа.
— Вот видишь, — сказал Кевин, — здесь ничего нет.
Под тем углом зрения, под которым смотрел Кевин, действительно ничего не было видно, но с моего места четко наблюдалось некоторое затемнение воздуха. Словно там, между кирпичами, находится прозрачная ледяная пластинка. Что такое лед я знал. Хоть и редко, но холодные зимы, когда болотная вода покрывается хрупким льдом, у нас случаются. Я сделал шаг к камням. Пластина была на месте! Но стоило отклониться немного в строну, как этот воздушный лед тут же становился невидимым. Единорог заметил, как я осторожно приближаюсь к нему, повел ушами и заинтересованно уставился на меня.