— Эни-и-и-и, — протянул Уинхилд, и его пальцы проворно проникли под кружево — юная леди ахнуть не успела. — Любимая, хватит смущаться, тут, кроме нас, никого нет… — мурлыкнул он, подарив еще несколько нежных поцелуев в изгиб шеи.
Эона замерла, прикрыв глаза, знакомые, ужасно приятные ощущения защекотали тело, заставив чуть выгнуться, бесстыдно подставляясь под медленную ласку. Уин обвел твердые горошины, едва касаясь, потом вокруг, а после аккуратно сжал и одновременно прикусил мочку, несильно, но чувствительно. Эни не сдержалась, охнула в голос, захлебнувшись вдохом, зрачки в ее глазах резко расширились. Тело словно молния пронзила, от сосков по коже брызнули в разные стороны горячие капли наслаждения, изрядно оттеснив смущение. Уинхилд воспользовался моментом, и его ладони тут же проворно скользнули вверх, ловко справившись с застежкой. Верхняя часть платья упала, открыв теплому ночному ветерку и взгляду лорда Рубина призывно торчавшие вершинки. Эни вцепилась в юбку, часто дыша, сердце гулко колотилось о ребра, а внутри все задрожало от предвкушения.
— Красавица… моя… — Тихий шепот Уина музыкой прозвучал в ушах, от блуждавших по шее и плечу губ словно огненные следы оставались, сплетаясь в чувственный узор.
Его ладони провели вдоль тела Эни, намеренно обойдя грудь, и она едва сдержала разочарованный возглас. Напрягшиеся шарики ныли и болели, жаждая ласки, внизу живота зажглось жаркое солнышко, и мышцы свело от желания почувствовать Уина внутри… Тело само изогнулось, прижалось к маркизу, и попкой Эона отчетливо ощутила нечто твердое, и к щекам прилила кровь. Жгучая смесь любопытства и смущения опалила лицо, стекла по шее и плечам на грудь, и дальше, ниже, туда, где и так все горело от ожидания. А ладони Уина уже опустились до талии, потянув за собой платье, и через миг оно кружевной пеной осело вокруг ног Эоны.
— Подожди, — тихо попросил он и вдруг отстранился. — Не поворачивайся, — добавил Уинхилд со странными нотками в голосе, и любопытство девушки в разы выросло.
Леди Аметист поежилась, обхватив себя руками, и самую малость повернула голову, позабыв, что всего несколько мгновений назад смущалась происходящего и того, что Уин снова увидит ее обнаженной. До Эни донеслось шуршание, потом еще какие-то непонятные звуки, а потом… Спины коснулось что-то очень мягкое и медленно-медленно, едва ощутимо провело вдоль позвоночника до самой поясницы. Вслед за деликатной лаской скатилась лавина обжигающих мурашек, Эона ахнула, широко распахнув глаза.
— Что… — вырвалось у нее, но Уин не дал договорить.