— Этот тип изо всех сил прикидывается смешным, — я рассмеялся. — Но это не объясняет мне, почему он приходил к Бредли. Что он там искал? Ты когда-нибудь раньше видела его в клубе?
Кристина отрицательно покачала головой.
— Нет, флики, в принципе, никогда не заходят в клуб. У Бредли был очень сердитый вид, когда он провожал мистера Корригана до двери. Вероятно, тот сказал ему что-то весьма неприятное.
— В один из ближайших дней я тоже скажу Бредли что-то весьма неприятное, — проговорил я спокойным тоном.
Она положила свою руку на мою.
— Вы не сделаете чего-нибудь глупого, мое сокровище, не правда ли?
— Я никогда ничего глупого не делаю. Моя единственная глупость заключается в том, что я вас люблю.
Кристина от удивления открыла свой ротик.
— И это вы называете любовью ко мне?
— Ну что же, я не знаю, каким еще именем можно назвать это чувство.
— В один прекрасный день я забуду светское воспитание, и тогда вы узнаете, что такое настоящие чувства. Уверяю, это событие вы запомните на всю жизнь.
— Давайте срочно переменим тему разговора, — сказал я, поглаживая ее руку. — Вы никогда не слышали что-нибудь о Зельме Якоби?
— Ну вот, опять начинается! — Кристина вздохнула с безнадежным видом. — Опять вопросы. Не понимаю, зачем я трачу на вас лучшие дни моей жизни. Нет, я не слышала, чтобы кто-то говорил о Зельме. Я полагаю, что теперь она живет совершенно замкнуто и не имеет с клубом ничего общего. Иногда и я мечтаю переменить образ жизни.
— Умоляю, не занимайтесь сейчас устройством личной жизни, лучше поговорим о Зельме. Есть у нее друзья? Я имею в виду интимных друзей, которые могли бы знать, где она сейчас находится.
— Надеюсь, вы не устроите на нее охоту? — брови Кристины нахмурились. — Уверяю, она совершенно не ваш тип женщины. Вам станет с ней тошно уже через пять минут. Самое лучшее, что вы можете сделать, так это остаться со мной. В конце концов, ведь я ваша первая и единственная любовь.
— Но это, мое сокровище, касается меня одного, — сказал я как можно терпеливее. — Я стараюсь отыскать ключ к тайне убийства. Если бы мне удалось поговорить с Зельмой, многое прояснилось бы. Вы уверены, что не знаете никого из ее друзей?
— О! Как мне надоела эта история! Она напоминает игру в дурака. Но я чувствую, что вы будете продолжать расспросы до тех пор, пока я вам все не выложу. Был один тип, который сходил по ней с ума. Это было еще до того, как появился Георг Якоби. Его звали Питер Тренч.
Я потер подбородок, внимательно глядя на нее. Питер… Не был ли он тем самым Питером, о котором упоминала миссис Бремби?