Итак, я остановилась возле дома Виссариона. Его «Хонда Цивик» цвета «Тициан» золотистый стоял во дворе в ряду других немногочисленных машин. Похоже, хозяин отдыхает дома. Эх, вот где поставить бы «жучок»! Человек нигде так не откровенен, как в своем собственном доме. Но как проникнуть в апартаменты господина Кинделия? Разве что переодевшись почтальоном? Принесу письмо – адрес его, а фамилия другая. Начнем разбираться, кому письмо… Только, думаю, вряд ли он пустит почтальона в свою квартиру, разбираться будет на пороге, это как пить дать. А может, прийти в образе старушки нищенки? «Подай, мил-человек, пятачок! Тебе он погоды не сделает, а мне на хлеб насущный…»
Не годится. У таких зимой снега не выпросишь, не то что пять рублей нищему на корку хлеба.
А может, я ошибусь квартирой? Позвоню, Виссарион откроет дверь, а я – в образе блондинки Фроси – хлоп, хлоп ресницами! «Ах, это вы, мой бесстрашный герой, спасший меня от распоясавшегося хулигана в «Желтой сове»! Какая неожиданная встреча…» Я скромно опускаю глазки в пол, он приглашает меня в комнату… Когда мы будем пить за «наше случайное знакомство»…
Тоже не годится. Таких совпадений не бывает, и если он не дурак, раскусит меня в два счета. А он не дурак! Мой маневр может закончиться для меня не особо удачно.
Мои размышления прервал неожиданный звонок мобильника. Я достала его из сумки, на дисплее высветился незнакомый номер. Это кто еще по мою душу?
– Алло?
– Полина, это я, Гриша Буйковский. Помнишь такого?
Как же тебя теперь забудешь? «Трубы трубят, трубы зовут дружно, все вместе…»
– Помню, – с прохладцей в голосе подтвердила я.
– Полина, твой номер мне дал Антон Ярцев…
– И такого помню. Что дальше?
– Полина! У меня неприятности: мне пришла повестка… Меня вызывают в отделение на допрос…
– Тоже мне – неприятности!
– А что мне делать?
– Идти. Ты не можешь не явиться.
– Да, но следователь снова будет склонять меня к признанию моей вины.
– Воспользуйся пятьдесят первой статьей и не давай никаких показаний. Ты имеешь на это право. Просто посиди и глубокомысленно помолчи. Думаю, тебя отпустят.
– А если нет?
– Требуй адвоката. Ты тоже имеешь на это право.
– А если мне его не предоставят?
– Не имеют права. Они обязаны дать тебе адвоката. Скажи, что будешь говорить только в его присутствии. Стой на этом твердо.
– А что я скажу адвокату?
Нет, ну, просто ребенок, честное слово!
– Гриша, тебе сколько лет?
– Двадцать один! – с гордостью в голосе ответил поэт.
– И до сих пор такой туп… тугодум! Адвокату скажешь все, как есть: что тебя заставляют давать признательные показания, что ты девушку сбивал, и все такое. Расскажи то, о чем мы говорили с тобой и Ярцевым там, в кафе…