Не забыла Анна Николаевна и отправить телеграмму Тарасику. Его ответ на красочном бланке с поздравлением и пожеланием огромного семейного счастья уже прилетел ранним утром.
Сама Оля была бледна, как мел. Встреча с Димой вновь перевернула все в ее душе, а ведь она не сомневалась в своей судьбе. Только он! После родов она словно перешла порог безгрешных девичьих грез, Дима снился ей, как любимый мужчина, сны были горячи, смелы… И вот он перед ней. Он будет ее мужем. Мужем! За что ей такое?
Без трех минут одиннадцать в конце улицы показалась сверкающая белая «Волга». Народ, запрудивший переулок перед подъездом, заволновался. Машина медленно подъехала и остановилась напротив входных дверей.
— Сюда, сюда, касатики, — засуетились бабки, распахивая обе створки.
Мужчины, отец и сын, оба крупные, празднично одетые, с достоинством проследовали в подъезд. Дверца лифта стукнула на этаже ровно в одиннадцать, и тут же раздался звонок в дверь. Открыла Анна Николаевна, разодетая, накрашенная, свежая, как молодушка. Позади нее, у порога в комнаты улыбался Рубен.
— Здравствуйте, — сочно поздоровался Соколов-старший, Андрей Евгеньевич, протягивая букет дорогих цветов. — Мир вашему дому, здоровья хозяину и хозяйке и всем милым детушкам.
— Проходите, милости просим, дорогие гости, — расплылась Анна Николаевна.
Мужчины переобулись в собственные тапочки, степенно проследовали по сверкающему паркету в гостиную.
— Мой муж, Рубен Аветисович.
— Очень приятно. Андрей Евгеньевич. Дмитрий.
Расселись. Помолчали. Соколов-старший зачем-то посмотрел на свои руки, отмытые в бензине, с темными трещинками от автосмазки. Кашлянул. Дима сидел возле него, напряженный, как струна.
— Хорошая погода установилась, как раз картошку сажать, — пришла на выручку Анюта.
— Да, потеплело. Давеча отвозил дачников в Мымрино, ни разу не застрял, сухая дорога. — Соколов-старший смутился, усмехнулся сам на себя и смело посмотрел на хозяев.
— Значит, так, дорогие хозяева. Мой сын, Дмитрий Соколов, просит в жены вашу дочь Ольгу. Вот. Извините за простоту.
Анюта церемонно повернулась к мужу. Рубен перевел взгляд с отца на сына. Оба нравились ему. Конечно, решение было давно принято, оно доставило семье радость и облегчение, но на все же есть манера.
— Ваше предложение делает нам честь, многоуважаемый Андрей Евгеньевич, — с восточной цветистостью заговорил он. — Не скроем, мы много хорошего слышали о вашем сыне. Мы с супругой готовы дать вам положительный ответ. Дело за Ольгой. Как она скажет, так и будет.
— Я позову ее. — Анюта выплыла из комнаты.