— Отступаем! — раздался за спиной голос Плего. — Пойдем другой дорогой!
Дружно навалившись, мы потеснили противников в коридор, а потом старый знакомый — маг из отряда Дрейка, «повесил» туман вязкий и такой плотный, что я, будучи крайним, сам угодил в него и на секунду застыл в плотной белой мгле. Потом меня рванули за руку, и я встретился глазами с Азией.
— Не отставай, — сказала она тихо, спеша за остальными.
— Нужно прикрыть тыл, чтобы ищейки не сунулись, — объяснил я свое замешательство.
— Ей не нужны ищейки, — в голосе новы прозвучала тревога. — Она знает, где мы из-за этого… — холодная ладонь коснулась моей руки. — Мы слишком близко — Муза чувствует тебя и ждет…
— Черт, — я выругался. Хреново сам того не зная быть маяком для врага. Выходит, пока я рядом никто не будет в безопасности. Вот черт!
Я остановился резко, прислушиваясь к собственным ощущениям. Сначала не заметил ничего, но потом откуда-то из головы, изнутри сперва тихо, а потом по нарастающей зазвучал злобный шипящий голос. «Я чую тебя, знаю где ты, — шептал он, — я контролирую каждый твой шаг, а еще я знаю где твои друзья и буду убивать их одного за другим, пока ты не явишься ко мне и не вернешь того что взял!»
По спине скользнули гадкие мурашки. Нет! Что угодно, только не друзья! Только не они… «Я приду к тебе, — поспешно ответил я врагу решительной мыслью, приду и сражусь с тобой и тогда уж пеняй на себя»…
Весь этот ментальный диалог пролетел стремительно, за это время даже плотный туман не успел поредеть.
— Надо уходить, — вновь поторопила Азия.
— Я не пойду, — ответил я, останавливаясь на краю тумана, который уже двигался, будто кипел, разгоняемый прорывающимися сквозь него воинами.
— Не дури, — она поняла мои намерения, и в глазах ее засветилась тревога. — Оставь Музу Плего и его соратникам.
— Она звала меня, значит, ее противником должен стать я, тем более, эта блестящая сволочь еще должна мне помочь вспомнить кое-что важное, — я дотронулся ладонью до холодной щеки девушки. — Уходи с остальными.
— Нет…
— Я сказал — уходи, — пришлось добавить голосу твердости. — Если судьба так распорядилась, значит, так тому и быть!
— Жила…
— Ты в меня веришь? Ты мне веришь? — я не знал уже, что говорить, поэтому просто поцеловал ее…
Это был предпоследний аргумент. Времени на большее не осталось, сквозь туман уже рвались Полупсы Гидры. Скрепя сердце я хладнокровно отстранил Азию, высвободил руку из ее цепких пальцев и нырнул в белый кисель навстречу врагам. Там, проскользнув мимо ослепленных колдовской дымкой гвардейцев, я скрутил одного и, оглушив, оттащил в сторону.