Нередко сверхэффективных называют «инвалидами по зрению оттенков», а они считают такое определение оскорбительным и абсурдным. Система ценностей не может иметь нюансов, которые ослабляют понятие и со временем становятся призывом к скрытому его искажению. Вы думаете, я преувеличиваю? Тогда посмотрите, во что превратится самый фундаментальный запрет: «Не убий», как только у него появится вариант: «Не убий. Впрочем, смотря в каком случае!» Именно так фундаментальные запреты превращаются в повсеместно растущую вседозволенность. К счастью, сверхэффективные на это не поддаются, и большинство из них – благодаря своей моральной целостности. Они могут жить лишь в согласии со своей системой ценностей.
Маризу часто оскорбляет и бьет муж. С недавнего времени я подвожу ее к мысли набраться смелости и уйти от него. Это непросто. По ее этическим нормам, она дала слово, и у нее есть обязательства. Она пересказывает мне одну неприятную сцену, когда муж снова ругал ее, утверждая, что она плохая хозяйка, потому что не умеет правильно складывать салфетки. И, несмотря на это, она продолжает ухаживать за ним, вести хозяйство, стирать и готовить. Я удивляюсь такой самоотверженности. На мой взгляд, этому сварливому мужу стоило бы самому сложить салфетку и сварить себе яйца! Может быть, она боится, что если взбунтуется, то муж применит насилие? «Да нет, вовсе нет, – отвечает она, – просто я терпимая». Я замечаю, что терпимость до такой степени – это уже иначе называется. Она восклицает: «Поверьте, это не из-за него! Я так поступаю для себя. Именно так я представляю себе супружескую жизнь. Мне не хотелось бы опускаться до его уровня и отвечать ему тем же. Я следую своему представлению о том, как надо себя вести!»
В систему ценностей сверхэффективных входят врожденная честность и невероятная бескорыстность.
Иногда я ради шутки предлагаю им решить такую дилемму:
– Вот вы в полном одиночестве прогуливаетесь по парку и вдруг видите на дороге кошелек с деньгами, а внутри – ни имени, ни адреса. Что вы сделаете?
– Буду искать владельца.
Я настаиваю на своем:
– Но ведь там не написано имени. Ведь любой нечестный человек может сказать, что это его кошелек и просто заберет деньги себе.
Я прилежно играю роль адвоката дьявола, доказывая, что они могли бы оставить деньги себе, поскольку их владельца найти практически невозможно, да и сумма не столь значительна. Но результат нулевой.
– Я знаю, это очень глупо, но я никогда не мог бы оставить эти деньги себе!
– Ладно, а теперь скажите, вас шокировало бы так же, если кто-то все же оставил бы эти деньги себе?