Загонщик попытался сфокусировать сенсоры шлема, чтобы пробиться через атмосферные эффекты, возникшие на поле боя. Он чувствовал что-то постороннее — так открытый нерв реагирует даже на легкое касание. При этом Скаранкс не видел ничего, кроме дыма и огня. Даже звуки стрельбы умолкли, слышалось только потрескивание пламени и скрежет оседающих строений. Вокс-канал тихо пульсировал странными шепотами, словно сотня голосов вела тихую беседу на грани слышимости.
На мгновение пепельно-пылевое облако развеялось, позволив загонщику рассмотреть идущие в атаку колонны бриганнийской пехоты. Впереди солдат двигались осадные танки и демонические машины на паучьих ногах. Наступление продолжалось без задержек, купол Корамонда сотрясался под артиллерийским обстрелом, и Скаранкс не видел признаков сопротивления, никаких намеков на контратаку через пробоину в оболочке улья — только огонь и дым. Но он ничего не слышал, как будто над развалинами возник некий пузырь, блокирующий все внешние шумы.
Снизу донесся какой-то стук. Обернувшись, загонщик увидел одного из Железнобоких, возившегося с реликварием, который прежде висел у бедра убитого космодесантника. Пока товарищи были заняты, бриганниец ковырял древнее лакированное дерево штыком и, в конце концов, сумел отодрать лицевую панель. Тут же все разговоры в воксе смолкли, воцарилась полная тишина, и даже херувимы, согнувшиеся в темных углах полуразрушенных арок, словно бы затаили дыхание.
Восприятие Скаранкса сдвинулось, исказилось. Он увидел, что дым, саваном лежавший на развалинах, уплотняется и твердеет вокруг солдата, успевшего залезть в ковчег и выдернуть наружу хранившуюся там вещь. Оказалось, что это рука скелета, сжатая в кулак; пожелтевшие кости были покрыты искусной вязью резко очерченных символов, значение которых загонщик не мог разобрать. Боец несколько секунд рассматривал объект, а затем, убедившись, что он не имеет видимой ценности, отшвырнул прочь.
Но рука не коснулась земли.
Ладонь, скрытая в черной как ночь латной перчатке, опустилась на голову мародера. Пальцы, раскрашенные в виде лишенных плоти костей, почти нежно сомкнулись на темени несчастного бриганнийца. Треснули сдавленные кости, и солдат заорал от невыносимой боли. Его товарищи развернулись или вскочили на ноги, двигаясь до смешного медленно для улучшенных чувств Скаранкса. Новые создания, облаченные в черную броню и окруженные мерцающими ореолами призрачного света, беззвучно выскальзывали из дыма — а может, они и были дымом, обретшим форму и плоть. Цепной клинок без единого звука опустился на еще одного бойца, успевшего закричать перед тем, как его рассекло надвое. Кровь и ошметки плоти заляпали остальных бриганнийцев.