— Братья… О, мои братья… Простите меня.
Изображение медленно сместилось влево, показав ротного апотекария, выполняющего свой мрачный долг по извлечению генного семени воинов. С ним был Гидеон, старик почтительно склонил голову, занося данные в инфо-планшет.
Марко тоже склонил голову.
— Отдыхайте, братья, — пробормотал он.
Эрикс больше ни секунды не мог выносить эту картину. Он перевернулся на кушетке, стараясь повернуться спиной к экрану.
— Это? — он задыхался, слова почти не давались ему. — Это и есть цена нашей победы?
Технодесантник склонил голову.
— Цена, возможно, но не полная стоимость. Как я уже говорил, капитан, у нас остался невыплаченный долг.
Отчаянье Эрикса усилилось вновь.
— Ты говоришь о долгах и счётах. Излагай яснее. Центурий винит меня за это ужасное поражение? Или наша трагедия плохо отражает его сегодняшние усилия? Мы звали других, Марко — и ты это знаешь. Мы посылали наши мольбы о помощи, и хотя некоторые слышали, не явилась ни одна рота. По какой-то причине наши братья покинули нас. Они отдали этот мир орде. —
Марко застыл, слушая. Его бесстрастное, заискивающее поведение было зеркальным отражением горя и разочарования Эрикса, и капитан почувствовал, что его голос начал срываться.
— Я возьму на себя ответственность за смерть тех, кем я командовал. Я возьму ответственность за свои неправильные решения, за потерю внешних комплексов. Но я никогда не соглашусь с тем, что это не было всё, что можно было сделать. Никто не смеет винить меня в том, что ксеносы прорвались так далеко. — Эрикс сжал зубы. — Нас было недостаточно, Марко. Нас одних не было достаточно для спасения этого мира, и будь я проклят, если когда-нибудь скажу по-другому.
Эрикс наконец нашёл в себе силы чтобы взглянуть с кушетки на внушающую страх фигуру Центурия. Капитан не отводил взгляд ни на секунду.
— Нас одних не было достаточно. — Наконец повторил он. — Если я и должен отплатить вам, то лишь за мои ошибки как командира. Я не буду отвечать за решение, которое привело нас сюда. Мы никогда не выиграли бы эту войну.
Центурий медленно покачал головой, хотя его глаза не выражали никаких эмоций.
Эрикс нахмурился. Марко склонился над ним.
— Вы так и не поняли, мой господин. Долг лежит не на вас.
Путаница окутала мысли Эрикса.
— Но ты же сказал…
Открыв изъеденный ржавчиной затвор, центурий откинул крышу деревянной шкатулки, что держал в руках.
На самую долгую секунду в комнате стало тихо, как в склепе.
Эрикс сглотнул, держа себя в руках. Он почувствовал холод. Отстранился.
— Что?.. Что это?
— Это Анимус Малорум