– Меня раз тоже проняло, – признался Леон. – Сбросил четырнадцать килограммов.
Они помолчали, потягивая чай и доливая себе из прозрачного парящего кувшина.
– Кого потянем, сказали? – спросил Мози.
– Не было времени уточнять. Но я так полагаю, пассажиров.
– Сколько кунгов?
– Думаю, не больше двух, ведь мы идем одним бортом, значит, больше двух никак не возможно.
– Ладно, бойцы, – подвел итог Мози, – допиваем чаек и милости просим в оружейку, надо тарировать стволы.
– Так вроде ты говорил, у нас стенд барахлит, или уже нет? – напомнил Харви.
– Это когда было-то! Ты что, вообще не следишь за ситуацией?
– Чего это я не слежу?
– На прошлой неделе стенд барахлил, но его сразу починили.
– Ну, я рад… – развел руками гранатометчик и улыбнулся.
Следующие два часа отделение потратило на приведение оружия в порядок. Дольше всех со своим гранатометом возился Харви. Стенд не желал принимать его оружие, Харви ругался в адрес лейтенантов и инженеров, которые должны были раз в две недели проводить обследование стенда.
– Это же не мне нужно, это компании нужно! – восклицал он, а потом добавлял порцию из непечатного.
После тарировки оружия отделение, почувствовав голод, принялось подчищать остатки вчерашней роскоши. Завтрак уже прошел, а до обеда было далеко.
Оставив товарищей, Брейн отправился на пост главного диспетчера, чтобы выяснить подробности. Это всегда следовало делать накануне, чтобы не узнать о неожиданных изменениях утром – перед отправкой.
Капитана Селинджера он застал в комнате отдыха смены: тот смотрел какое-то шоу по ТВ-боксу и шевелил пальцами босых ног, закинутых на обшитую кожзаменителем банкетку.
Носки и ботинки валялись на полу, китель висел на спинке стула, капитан улыбался, слушая трек в наушниках, но, увидев сержанта Брейна, сбросил наушники и вскочил с таким видом, будто увидел начальника базы генерала Камарина, славившегося своими неадекватными поступками и крутым нравом.
– Томас!.. Так тебя разэдак!.. Ты напугал меня, сукин сын! Чего тебе надо?..
Капитан босым прошел к холодильнику и, распахнув его, продемонстрировал широкий выбор самых крепких напитков.
Это как-то объясняло некоторые несуразицы, выдаваемые диспетчерским постом, когда, путая все и вся, борты отправлялись туда, где не было дорог и просек.
– Ну и батарея у вас, сэр.
– Не обращай внимания, тут в основном освежающие напитки, – заверил Селинджер, срывая зубами пробку с полуторалитрового пивного баллона «Холодный пес».
Вернувшись на место, капитан запрокинул голову и отпил треть баллона, после чего рыгнул и отставил пиво в сторону. Глаза офицера сделались красными, но лицо разгладилось.