Поднявшись, я направился к выходу и услышал в спину:
– Это всё?
– Да.
– И кого ты выбрал, Ройхо?
– Об этом узнаете из приказа, который будет подписан лично императором.
– Чтоб тебя разорвало, – пробурчал Сид.
– Пошёл ты через пошёл, – без всякой злобы негромко отозвался я и вышел.
От казармы Чёрной свиты я направился в расположение Синей роты, а затем Красной. Там меня встретили без радости, но не хамили и перед закрытыми дверями не держали. Так что до вечера я управился и, прежде чем отправиться домой, решил навестить императора и сообщить ему о своих успехах. Однако по пути встретил Юнгиза, который сообщил, что Марк сейчас в захваченном нашими войсками городе Кьерасе карает мятежников. Мне туда ехать не хотелось, и со спокойной совестью, подумав, что увижу императора завтра, я двинулся в свой особняк. Мою коляску сопровождали верные кеметцы и чародей. Какая-никакая, но защита, и я был спокоен. Мой взгляд рассеянно скользил по лицам людей, которых видел на улицах столицы. Но неожиданно промелькнула знакомая фигура, и я хлопнул возницу по плечу:
– Стоп!
Тот резко потянул поводья, и лошади замерли. Дружинники немедленно окружили коляску кольцом, а чародей приготовил боевой амулет. Однако опасности не было, и, спрыгнув на брусчатку, я окликнул своего брата:
– Айнур!
Я не ошибся, на тротуаре стоял мой кровный родич. Он обернулся, улыбнулся и, протиснувшись через зевак, подошёл.
– Задумался? – спросил я его.
– Да, – признался он и мотнул головой.
– Ты куда сейчас?
– Домой направлялся, за вещами.
– Я тоже домой, поехали.
Брат запрыгнул в коляску, я следом. Отдал команду продолжить движение, посмотрел на брата и поинтересовался:
– Ты один? Где Торопай?
– С ним всё в порядке. Он… – брат покосился на возницу и сделал неопределенный жест рукой, – скажем так, в учебном лагере.
– Значит, вы всё-таки приняли предложение моего учителя? – При постороннем я решил быть осторожнее в словах.
– Да. – Айнур развел руками. – Ты сам говорил, что ему отказать невозможно.
– Было такое, говорил. А ты осознаешь, что это на всю жизнь?
– Хочешь верь, хочешь нет, но перед тем, как ты меня окликнул, именно об этом и думал.
– И что надумал?
Брат тяжело вздохнул:
– Ещё не знаю. Пока я в смятении. В душе радость и есть желание запеть или заорать во всё горло, ведь мне оказана великая честь. И в то же время я чувствую себя одиноким, меня накрывает тоска, а сердце сжимается от недобрых предчувствий. Скажи, у тебя было так же?
Вспомнив свои ощущения, когда узнал, что богиня Кама-Нио избрала меня своим паладином, а рядом находится ламия, я кивнул: