. За Халида же Асланяна были в курсе и вовсе единицы. Но зато такие вот немногие посвященные, все как на подбор, выражаясь терминологией Джона Сильвера, были «о-опытные моряки!».
Мать свою Халид помнил слабо – она погибла в ходе приснопамятной резни в Верхнем Сасуне летом 1894-го[34]. Вскоре после этого отец вывез сына и младшую сестру жены на просторы Российской империи, после долгих скитаний по которым старший и младший Асланяны притулились в Москве, а тетка Халида отправилась искать счастья горничной в тогдашнюю столицу.
Отец начал трудиться сапожником на знаменитой Хитровке, в чем изрядно преуспел: достаточно сказать, что не единожды он починял сапоги самому Дяде Гиляю – королю репортажа и бытописателю московского дна[35]. Вот только, к великому огорчению Асланяна-старшего, его малолетний отпрыск, откровенно манкируя обязанностями подмастерья, к коим, заметим, имел недюжинный талант, быстро сделался заметным персонажем того самого, хитровского, дна. Променяв в итоге почетную «династическую» профессию на малоуважаемое, зато прибыльное ремесло тырщика.
В декабре 1900 года двенадцатилетний оболтус угодил под полицейскую облаву, и начало нового, двадцатого, века встретил за тюремной решеткой. Не выдержавший такого позора отец стал ощутимо сдавать и за каких-то пару лет сгорел. В прямом смысле – на работе. Сапожная будка Асланянов ушла лавочнику за долги, так что сделавшемуся «Desdichado»[36] Халиду ничего не оставалось, как продолжить свой криминальный промысел.
Хотя Халид и был крещеным, настоящей его религией стал неписаный воровской закон. Его не короновали с пафосом, как это войдет в уголовную традицию десятилетия спустя. В 1912 году Халид Асланян зашел в крышку и назвался блатным («блат» на идише – «посвященный»). Тогда так было принято. К своей славе и влиянию в уголовном мире он прошел через достойный, с точки зрения воровской этики, образ жизни, главное правило которого гласило: не иметь ничего общего с государством.
Революция в жизни Халида принципиально ничего не изменила. Старорежимное уголовное «Зазеркалье» никуда не исчезло, просто отныне идеология воров начала зеркально отражать коммунистические доктрины. Истинный большевик должен был иметь безупречную рабоче-крестьянскую репутацию: с детства быть приучен к честному труду, с юности бороться за марксизм-ленинизм, жить скромно, по совести, активно участвовать в общественной жизни, иметь семью – одну и на всю жизнь. Ортодоксальный же Вор обязан был с малолетки сидеть, не сотрудничать с властью, в армии не служить, принимать участие в сходах, не иметь дома и семьи, поддерживать общак и стойко переносить лишения. В зачетной воровской книжке, имейся такая на кармане Халида, по всем перечисленным «воровским дисциплинам» (они же – догмы) стояли бы «отл.» и «зач.».