Микоян якобы доложил Хрущёву, затем Хрущёв якобы вызвал Мамсурова, а тот, как положено честному коммунисту, чистосердечно все рассказал.
Итак, две версии.
Первая: Мамсуров добровольно пришел и обо всем рассказал.
Вторая: Мамсуров выразил сомнение в законности действий Жукова, это сомнение выразил словами, которые дошли до Хрущёва. То есть Мамсуров признался как бы почти добровольно.
Обе эти версии испытания логикой не выдерживают. Если бы Мамсуров пришел добровольно или почти добровольно, то зачем Хрущёву понадобилось открывать источник своей осведомленности? Никита, пока не начались головокружения от успехов, был не дурак. Его интерес был в том, чтобы напустить туману, показать себя всезнающим, не выдавая источников своей информированности: я все вижу! Я все знаю!
Вместо этого Хрущёв публично ткнул царственным перстом в Мамсурова: вот он, стукачишка. Тем самым Хрущёв отбивал у потенциальных стукачей всякое желание доносить: расскажи Хрущёву, он тебя и выдаст.
Почему же Хрущёв устроил публичную выволочку добровольцу или почти добровольцу? Зачем публично позорил стукача? Да потому, что не был Мамсуров добровольцем. Он попался. И Хрущёв на пленуме ЦК перед сотнями партийных и военных воротил его «опустил». Хрущёв публично высек Мамсурова как мелкого шкодника: вот он, доносчик, любуйтесь.
О том, что признание не было ни добровольным, ни почти добровольным, говорит и второй факт: звание генерал-полковника Мамсурову было присвоено 27 апреля 1962 года.
Мамсуров с 1955 года командовал 38-й армией.
Должность командующего армией — это карьерная «вилка»: можно оставить такого военачальника генерал-лейтенантом, а можно за особые заслуги присвоить звание генерал-полковника. В 1956 году 38-я армия отличилась в Венгрии. Тогда Хрущёв Мамсурову звание не присвоил, но вместо этого наградил высоким полководческим орденом.
С 1957 года Мамсуров — первый заместитель начальника ГРУ. Заместитель начальника ГРУ, тем более первый — это должность генерал-полковника. Допустим, что в июне 1957 года Мамсуров добровольно явился к Хрущёву и чистосердечно признался. То есть — спас Хрущёва. В этом случае его следовало награждать!
Допустим, Мамсуров явился почти добровольно: поделился сомнениями со старым боевым товарищем, это дошло до Хрущёва. Но и в этом случае надо награждать! Хотя бы для того, чтобы и грядущих спасителей поманить медовым пряником.
Хрущёв воинских званий не жалел. Хрущёв в мирное время присвоил больше маршальских званий, чем Сталин на войне. Но тут даже не о награде речь идет. Мамсуров занимал высокую должность, так дайте ему хотя бы звание, которое этой должности соответствует.