Иван подумал, что все жертвы в этом деле с каким-то душевным изъяном. Как будто природа, наградив их красотой, сэкономила на чем-то другом. Он еще не знал, что впоследствии ему не раз придется возвращаться к этой мысли.
— Анна Степановна, вы знаете, с кем дружила Юля, с кем общалась?
— Нет, я знаю только Наташу Фролову, ее соседку. Они еще со школы дружат… дружили. Мы вообще с Юлей редко виделись. Я все время пыталась как-то… повлиять на нее, объяснить, что так жить нельзя, а ее это раздражало. Поступила в университет и ушла из дома. А как отец умер — полтора года, даже больше, — так вообще раза три встречались, и то по делу. Вчера я ей звонила на работу, просила приехать, но…
— Была необходимость? — насторожился Иван.
— Нет. Просто так. Я будто чувствовала что-то… плохое. И вот… — женщина судорожно всхлипнула.
Иван записал адрес, по которому жила Юлия, и собрался уже уходить, как Анна Степановна, не глядя на него, сказала:
— Это глупо, наверно… Не знаю, зачем говорю об этом… вам… Когда я Юлю рожала, на какой-то момент мне стало все равно: что будет с ребенком, родится ли он живой, здоровый или нет — лишь бы поскорее все закончилось. Я как будто тогда отказалась от нее…
Анна Степановна замолчала. Иван тоже молчал, не зная, что сказать на это, и поэтому решил, что лучше будет распрощаться и уйти.
Он заехал к Наталье Фроловой, но на звонок никто не открыл. Соседка сказала, что Наташа должна скоро вернуться, а Юлю она не видела уже два дня. Иван ничего не стал объяснять, но, в нарушение всех правил, вручил соседке повестку к Хомутову и попросил передать ее Наталье, когда та вернется.
Кое-что интересное наковырял Зотов, но как использовать это интересное, Иван придумать не мог.
Примечательных моментов было три. Во-первых, у Ремизовой был красивый красный блокнот, в котором она делала рабочие записи. Блокнота в сумке убитой не было, не оказалось его и в рабочем столе. Однако вспомнить, был ли блокнот днем, никто не смог.
Во-вторых, один из сотрудников рассказал, что за несколько дней до происшествия, в тот момент, когда Ремизовой в офисе не было, позвонил какой-то мужчина со странным голосом — высоковатым, но охрипшим — и поинтересовался именем и фамилией служащей компании, высокой красивой блондинки в коричневом пальто. По его словам, он на днях обсуждал с этой девушкой вопрос о страховании имущества и должен был с ней связаться, но потерял визитку. Сотрудник имя и фамилию назвал — ведь это не домашний телефон или адрес, которые сообщать категорически запрещается.
В-третьих, последние полгода Ремизовой без конца названивал мужчина по имени Влад — так он просил ей передать. Но Юлия к телефону не подходила, выдумывала всяческие предлоги, а потом и вовсе попросила сказать ему, что уволилась. Одной из сотрудниц она объяснила это сложными взаимоотношениями в прошлом.