Потом были танцы.
В Иринкино оказался свой гармонист. Недовольный и собранием и самим собой, Степан собрался выйти покурить, но в этот момент стоявшая рядом худенькая девушка робко, но настойчиво сказала:
— Пойдемте танцевать, товарищ Синельников.
Он удивленно глянул в ее остроносое скуластое лицо. Она покраснела, опустила глаза. Степан взял смущенную девушку за руку, вывел в круг.
Несколько минут они танцевали молча. Вдруг девушка чуть слышно прошептала:
— Выйдем на волю. Мне надо что-то сказать. Он согласно кивнул головой.
Они поравнялись с входной дверью и проворно нырнули в нее. Сойдя с крыльца, девушка, пригнувшись, побежала вдоль стены и скрылась за углом. «Что такое?» — поразился Степан, но все же последовал за ней. Она поджидала его, стоя у бревенчатой стены.
— Товарищ Синельников… Не знаю, как и сказать. — Прижала ладони к щекам, помолчала. — Тетя у меня есть. Сектантка. И меня все туда заманивает…
— Ну?
— Это неважно, конечно, — заторопилась девушка, путаясь в словах и оттого волнуясь все больше. — Сегодня я у нее была. А там соседка. Тоже сектантка. Я слышала их разговор, они договаривались ночью поехать в лес, повезти еду братьям. Понимаете? Ночью и в лес. Что там за братья? У нее родных-то братьев нет. Мне страшно стало. Говорят, что в лесу люди какие-то. Вы бы узнали. Только тетю, в случае чего… Она это от горя. Мужа у ней и двух сыновей убили, а третий пропал без вести. Вот она от тоски и подалась к сектантам.
— Постой, постой. Значит, сегодня ночью? Откуда поедут?
— От тети. У нее во дворе с вечера лошадь стоит. Она сказала председателю — в район поедет, к врачу, что ли…
— Где она живет?
— Четвертый дом от конторы. По той же стороне. Против ворот два тополя. Только уж вы…
— Спокойно. Как тебя звать?
— Маша Ракитина.
— Не волнуйся, Маша. Иди домой — и никому ни звука. Большое спасибо.
Он крепко пожал ее холодную руку, ласково подтолкнул в спину.
— Иди.
Она ушла. Проводив ее взглядом, Степан побежал В МТС.
Через час в кабинете директора собралось десять человек: Рыбаков, Синельников, прокурор Коненко, начальник милиции с участковым милиционером и еще пятеро коммунистов из МТС. У большинства в руках охотничьи ружья и мелкокалиберные винтовки. Сидели молча, курили, перекидывались короткими фразами.
Во втором часу ночи с улицы постучали в окно. Все поднялись, гуськом вышли во двор. Надев лыжи, огородами дошли до околицы и, растянувшись цепочкой, побежали по сугробам к потемневшему невдалеке лесу.
— Прибавь шагу, — вполголоса сказал Рыбаков ведущему.
Быстрее замелькали палки. Люди дышали тяжело.