– Успеем ли, пан Влад? – осторожно интересуюсь я. – Водителю ехать надо.
– Поедет, как разрешу, – подчеркивая свою важность, произносит мой собеседник. – Однако ты, Мирон, человек рисковый! Такие вещи всем подряд показывать…
– Хочешь сказать, что ты, пан Влад, – это все подряд? Я тоже не всю жизнь в лесу просидел. Понимаю, кому и что показывать можно, а кому и не нужно.
– Добре, – кивает мой собеседник. – А сюда какой ветер тебя занес? Неужто и в наших краях у вас какой-то интерес есть?
– Этот интерес, друже, где угодно быть может. Но не переживай: я сюда не по делу. Устал уже от всего. Домой хочу.
Мой собеседник удивленно приподнимает бровь.
– Иди ты… Это вроде как на пенсию выйти хочешь?
– Можно и так сказать. Отдохнуть охота прежде всего. Ни воевать не хочу, ни иное чего подобное делать. Просто жить хочу, как обычный человек.
– Ладно, – хмыкает мой собеседник. – Допустим, что это так. Приедешь ты куда-нибудь, дом купишь или пустой какой займешь, тут таких до фига. Так ведь рано или поздно все равно тебя спросят, кто ты таков и откуда взялся. Что отвечать будешь?
Из нагрудного кармана вытаскиваю вчетверо сложенную бумагу и протягиваю ее Владу.
«Дано сотнику Мирону Крюку в том, что он демобилизован по состоянию здоровья». Дата.
Подпись.
Печать.
Даже и фотография присутствует – всё как положено.
Сей документ исполнен на официальном бланке с подписью заместителя командира Богунского полка.
Мой собеседник вертит в руках документ.
– Ну, а найдется кто такой ушлый, что запросит полк?
– Получит подтверждение, что документ подлинный.
– И что, в натуре есть такой сотник?
– Перед тобой сидит. Можно весь полк опросить, меня там каждая собака знает.
– Так что ж ты сразу с этого не начал?
Хлопцы Влада подносят столик и ставят на него тарелку с нарезанным хлебом и салом. На свет божий появляется пол-литровая бутылка с какой-то жидкостью и пара стаканов. Рядом нарисовалась миска с огурцами и помидорами и горячая, еще пышущая жаром, курица. По местным меркам вполне себе приличное угощение. Некоторое время я молчу, ожидая, пока бойцы отойдут в сторону.
– А сам прикинь, – отвечаю я собеседнику, – вот держишь ты город, за порядком в нем глядишь, все обо всех знаешь. И тут является вдруг такой вот перец. Бывший сотник, вояка старый – это ж сразу видно. И с ходу тебе в лобешник выкатывает: хочу жить спокойной жизнью. Как, сразу в это поверишь или усомнишься?
– Сотник – и спокойной жизнью? – усмехается Влад. – Да я скорее поверю в то, что он подсидеть меня хочет. Сам знаешь, какой спокойной жизнью живут бывшие сотники, особенно в наших краях.