– Нет, – уверенно сказал я себе, – это не тот газон.
Но газон был тот же самый. Белое лицо Сфинкса было по-прежнему обращено к нему. Можете ли вы представить, что я почувствовал, когда убедился в этом? Нет, вы не можете. Я похолодел – ведь моя Машина Времени исчезла!
Как удар плетью по лицу, меня пронзила мысль, что я могу потерять возможность вернуться обратно и навсегда остаться беспомощным в этом странном новом мире. Сама мысль об этом была мучительна. Я почувствовал, как сжалось мое горло, пресеклось дыхание. Ужас овладел мною, и дикими прыжками я кинулся вниз по склону. Я упал и расшиб лицо, но даже не попытался остановить кровь, вскочил на ноги и снова побежал, чувствуя, как теплая струйка стекает по щеке. Я бежал и не переставал твердить себе:
– Они немного отодвинули ее с дороги и оставили под кустами.
Тем не менее, бежал я изо всех сил. С уверенностью, которая иногда рождается из самого мучительного страха, я с самого начала знал, что утешающая моя мысль – вздор. Чутье говорило мне, что Машина унесена куда-то, откуда мне ее не достать. Я едва переводил дыхание. От вершины холма до лужайки было около двух миль, и я преодолел это расстояние за десять минут. А ведь я уже не молод. Я бежал и громко проклинал свою безрассудную доверчивость, побудившую меня оставить Машину, и задыхался от проклятий еще больше. Я попробовал громко кричать, но никто мне не ответил. Ни одного живого существа не было видно на залитой лунным светом земле.
Добравшись до лужайки, я понял, что мои худшие опасения оправдались. Следов Машины не было видно. Машины нигде не было видно. Похолодев, я смотрел на пустую лужайку среди черной чащи кустарников, потом быстро обежал ее, как будто Машина могла быть спрятана где-нибудь поблизости, и резко остановился, схватившись за голову. Надо мной на бронзовом пьедестале возвышался Сфинкс, все такой же бледный, словно изъеденный проказой, ярко озаренный светом луны. Статуя, казалось, насмехалась над моим ужасом.
Я мог бы утешить себя, представляя, как маленькие люди поставили механизм в какое-нибудь укрытие, если бы не знал наверняка, что у них не хватило бы на это ни сил, ни ума. Нет, меня ужасало теперь другое: мысль о какой-то новой, до сих пор неведомой мне силе, захватившей мое изобретение. Я был уверен только в одном: если в какой-либо другой век не изобрели точно такого же механизма, моя Машина не могла без меня отправиться путешествовать во Времени. Не зная способа закрепления рычагов – я потом покажу вам, в чем он заключается, – невозможно воспользоваться ею для путешествия. К тому же сами рычаги были у меня. Мою Машину перенесли, спрятали где-то в Пространстве, а не во Времени. Но где же она может быть?