– Мы сейчас второе окно сзади откроем, и будет светло. Тут тень, а с той стороны солнце, – деловито объяснил мальчик.
И правда, солнце тут же ворвалось внутрь чердака и осветило его. Здесь было все – и книги, и травы, и раковины, выложенные на балках… И еще лошади. Игрушечные, деревянные, веревочные. Маленькие лошадки и даже большая лошадь-качалка в углу чердака.
– Коллекционирую лошадей, – сказал мальчик. – Мне их дарят. – И уточнил: – Отдыхающие дарят.
Снова отдыхающие, подумала я. Вот как получается, у людей нет имен. Отдыхают, дарят лошадь, уезжают…
И мальчик продолжил:
– Вот эту деревянную лошадь мне подарил отдыхающий, которого зовут дядь Миша. Он специально на море не пошел, чтобы лошадь выстругать. Целый день делал. Дядь Миша любил спрашивать: «Скучаешь?» – и подмигивать, хотя я и не скучал. Я эту лошадь назвал Скучающей. Еще он у нас забыл шарф.
Мальчик посмотрел на меня – я сидела на полу – и пристроился рядом.
– Знаешь, – сказал он доверчиво. – Мне кажется, он этот шарф случайно положил в сумку. В вещи какие-то замотался этот шарф и приехал с ним. А дядь Миша думает – ну что же, назад везти, что ли? Оставлю незаметно, пусть думают, что забыл. Я его носил зимой. А вон ту лошадь, которая рядом со Скучающей, – мальчик показал пальцем на маленькую пластмассовую лошадку, – мне подарила отдыхающая Алеся. Она к мобильнику у нее была привязана. Она мобильник достанет, я лошадь увижу – и хожу за Алесей хвостом. Тоже как привязанный. Ну я ее на чердак и привел, чтобы она поняла, что мне лошадь подарить надо.
Мальчик замолчал.
Я тоже помолчала вместе с ним, а потом спросила:
– Подарила?
– Подарила, – грустно вздохнул мальчик.
Не знаю, почему грустно. Я не стала спрашивать. Может, Алеся ему понравилась. Может, ему стыдно было клянчить лошадь. Может, девчонка выпросила что-то взамен…
Тут мне пришла в голову дурацкая шутка. О том, что мне, конечно же, тоже нужно подарить лошадь, и я спрашиваю у этого мальчишки: «А вот у меня нет лошади, мне нечего подарить». А мальчик говорит: «Ничего, ты сама как лошадь, я потому тебя сюда и привел»… Я встряхнула головой – чего только не придет в голову! И никакая я не лошадь, не похожа даже…
– Как тебя зовут, отдыхающая? – улыбнулся мальчик.
– Я отдыхающая Дина.
– А я Марк.
– Марик, значит…
– Лучше Марк.
– Хорошо, Марк.
И этот Марк помнил всех. По именам, датам приезда, особым приметам и, конечно, подаренным лошадям. Всех лошадей как-то звали, и этот табун заполонял чердак быстрыми темпами. Все-таки как глупо было думать, что мы – одни из миллиарда, никем не замеченные. Мы – особенные. И Марк – особенный. И я спросила его: