— Пусти, мне неудобно, — прошептала она.
Он выпустил ее руки, и она обняла его за шею, и их тела прижались друг к другу, так что она чувствовала его живот, бедра. Он освободил из блузки ее плечи. Она вытащила сначала левую, потом правую руку, и одежда упала на пол. Она стояла перед ним, обнаженная по пояс, а он почему-то все время отводил глаза в сторону. Наверное, он стеснялся ее наготы.
Но потом они оба зажмурились и стали раздевать друг друга. В комнате повсюду валялись вещи.
Где-то на горизонте сгущалось горячее, темное облако. Оно стремительно приближалось к ним.
— Вот мы и вместе, — прошептал Ростислав.
— Да, вот мы и вместе, — ответила Настя.
Облако было уже совсем близко.
Ноги их незаметно переплелись, и руки незаметно переплелись, и уже непонятно было, что кому принадлежит. Горячее, удушливое, темное облако пульсировало в такт ударам крови в висках.
Сейчас это должно было произойти.
Настя ждала этого мгновения и все же боялась его, боялась и все ждала.
— Подожди, милый! Подожди, не торопись, — едва слышно прошептала она.
И замолчала.
Они тесно прижались друг к другу. Тела их слились в одно. Ростислав судорожно дышал, и она заметила на его лбу мелкие, горячие капли пота.
С миром что-то вдруг случилось. Какой-то миг он принадлежал только им двоим. Только им. Яркая вспышка молнии. Облако раскололось. И осветило все вокруг ослепительным светом.
Они погрузились в небытие. Все вокруг исчезло, а может быть, расступилось, давая дорогу.
Они утонули в этой темной, опаляющей огнем тьме. А когда вынырнули, были уже другими, хотя внешне как будто ничего не изменилось.
— Милый, — позвала Настя одними губами.
— Да, — ответил он и погладил ее по плечу.
— Жалко…
— Чего жалко? — встревожился Ростислав.
— Что ты у меня не первый.
— Какое это имеет значение?
Настя заплакала горько, безутешно, и он долго не мог ее успокоить…
Насте пригрезился берег моря, розоватые в закатных лучах чайки, тихий ритмичный прибой… Они идут с Ростиславом по дивному нескончаемому берегу… И снова подступила неотвязная мысль: „Он здесь, в нескольких километрах от моей квартиры. Он в Москве“.
Сколько же они не виделись? Если считать последнюю, почти случайную встречу, когда они столкнулись в коридоре одного издательства, то три года. Тогда он говорил, что собирается покинуть Ригу, в которой стал „скованно“ себя чувствовать, что сдал в печать вторую книгу стихов, а первая не так давно вышла, но, к сожалению, у него с собой ни единого экземпляра, чтобы подарить.
Встреча так и оборвалась: в полутемном издательском аппендиксе. Он куда-то очень спешил и явно был смущен. Настя успела заметить тогда, что у него изменились повадки: он стал каким-то слишком взрослым и стеснительным, почти несравнимым с тем, на давнем берегу.